– Кронпринц Георг, признаться, я весьма удивлён, что кому-то удалось связаться с моими кораблями, несмотря на информационную блокаду! Все последние дни подручные мятежной кронпринцессы Виолетты ройл Инокий тон Месфель жёстко блокировали любые наши попытки связаться с кем-либо.
– Тем не менее родная сестра всё же сделала для меня исключение, позволив недолго поговорить с вами.
Мой собеседник заметно напрягся – подозреваю, Марат совершенно упустил из вида, что кронпринцесса Виолетта являлась мне родной сестрой-близняшкой, и сейчас он наверняка корил себя за то, что вообще дал согласие на этот разговор. Пришлось мне успокаивать кузена:
– К мятежу в Фиолетовом Доме я не имею никакого отношения и действую сейчас, выполняя последнюю волю герцога Такуро ройл Андора.
Командующий флотом Седьмого Сектора Периметра явно не поверил, но по крайней мере, согласился выслушать меня.
– Марат, в подтверждение своих слов я вышлю тебе запись моего последнего разговора с герцогом Такуро. Там я дал старику слово кронпринца, что обеспечу безопасность его внучки Джоанны ройл Реех в условиях творящегося в Фиолетовом Доме хаоса. Мне стоило немалых усилий обнаружить, где именно скрывается маленькая кронпринцесса. И теперь я намереваюсь обеспечить Джоан безопасный перелёт до Государства Унатари, где принцесса будет находиться под моей защитой. Новая правительница Фиолетового Дома дала мне слово, что не будет чинить препятствий кортежу Джоан и пропустит по своим территориям.
Марат в ответ зло рассмеялся и в сердцах даже сплюнул на пол палубы звездолёта, что для любого офицера космического флота вообще было недопустимым поступком – такое поведение рассматривалось как неуважение к кораблю, капитану и всему военному флоту Империи. Меня, признаться, покоробило. Не удержавшись, я открыл перед глазами вкладку отношений, отметился снижением личной репутации к собеседнику сразу на пять единиц, а также инициировал общее ухудшение отношения Военных Империи к командующему флотом Седьмого Сектора.
Подействовало. Марат ознакомился с выскочившими сообщениями, поправил мундир и принял вертикальный вид, а не как прежде полулежал, облокотившись на столешницу.
– Извини, Георг. Устал просто смертельно, да ещё два часа назад получил осколочное ранение в грудь. Уже третьи сутки без сна, на одних обезболивающих и энергетиках держусь. Но всё равно я знаю твёрдо: нельзя верить ни единому слову этой мрази! Да, Георг, прости меня за резкие слова, но твоя родная сестра Виолетта – редкостная гадина и сволочь!
Марат внимательно смотрел за моей реакцией, желая прояснить для себя моё отношение к сестре. Но я не стал ни заступаться за Виолетту, ни очернять её, лишь попросил собеседника продолжать.