Мама схватила его в охапку, прижала к себе и сказала: «Глупый ты, глупый мальчишка! Ты ведь мог потеряться!»
— Удивительное чувство охватило меня, — говорит Людмила Анастасьевна, — как-то сразу прошел ужас ожидания, первое, что я ощутила, прижимая к себе его целого и невредимого, это обида, что ему не хватило картошки…
Оказалось, что Максим, увидев вдали огонек, пошел к нему, только он не знал, что это так далеко — ведь огоньки светят всем одинаково. А когда захотел вернуться, родной поселок растворился во тьме. Моряки шутили, что ребенок нашел дорогу по звездам…
Через 20 лет капитан-лейтенант Максим Сафонов стал штурманом Северного флота.
Этот случай запомнился, хотя родители не совсем одобряли выбор сына, когда позднее он записался в клуб юных моряков. Он любил корабли, море, воду уже с самого раннего детства.
— Впервые Максим искупался в море, когда ему не было еще и года, — рассказывает Людмила Анастасьевна. — Играл на песке на берегу, мы не уследили, и он оказался в воде. Это было в Хабаровском крае, вода там ледяная, а он не испугался. И ему так понравилось, что еле вытащили из воды.
Настоящее теплое море Максим узнал в два года, когда семья отдыхала на Каспии. Малыш визжал от восторга, когда накатывала волна, он протестовал, когда расставался с морем. Уже маленьким он хорошо разбирался в типах кораблей, знал их названия и назначение. Когда учительница в первом классе дала задание написать знакомые буквы, Максим нарисовал большой корабль с флагами, пушками и моряками — буквы он знал все.
Учился он легко, успевал параллельно заниматься в музыкальной школе. Первой его помощницей в школьных делах была старшая сестра — она сама вызвалась смотреть за малышом, когда он пошел в первый класс, и встал вопрос о том, чтобы маме бросать работу, на которую она устроилась с таким трудом. Брат с сестрой остались друзьями и в более старшем возрасте, когда Оля уже училась в медицинском институте, а Максим еще в школе. Оля присылала ему толстые письма, они подолгу шептались о чем-то во время ее редких приездов. После последней «автономки» Максим подарил Оле золотой браслетик. Сестра мучилась из-за этого, переживала чувство вины, словно Макс, родные звали его именно так, прощался.
— Я мало видел сына в раннем детстве, — рассказывал Анатолий Ефимович. — Помню только, как ликовал, когда приходил домой со службы и видел этого забавного мальчугана. Он все время был чем-то занят, никогда не капризничал, ни к кому не приставал, ничего не требовал и ни на кого не обижался. Если я узнавал, что с ним поступили несправедливо и пытался вмешаться, он говорил: «Не надо, папа, я сам разберусь!» Он любил гулять вместе со мной, показывал места, где они играли с товарищами, рассказывал о своих приключениях.