Проповедник, не жалея слов, восхвалял силу и мощь их братства, глубокую государственную мудрость Старца с горы, который, сидя в замке, наблюдал за всеми странами и повсюду приобретал множество последователей. Он с гордостью оповестил Гагели, что Моссульский султан был убит федави при выезде из мечети, что один из могущественных калифов, объявивший себя противником Старца, был убит на аудиенции у султана в Багдаде. Видимо, он рассчитывал своими сообщениями внушить страх Гагели и заранее отвратить его даже мысленно от измены.
Однажды ночью к ним кто-то постучался. Мелхиседек с испугом открыл дверь и увидел того самого служителя, который сопровождал Гагели к Дан-эль-Кебиру.
— Что ты хочешь от нас? — спросил Мелхиседек, — но служитель бросился к ногам Гагели.
— Завтра утром вас выпустят на свободу, — тихо пролепетал он, — и вы покинете навсегда это ужасное обиталище! Выслушайте меня, если не желаете моей гибели!
Гагели велел ему сесть и, приняв все меры предосторожности, вступил с ним в беседу.
— Мне было велено следить за вами, и я уверил начальника в вашей полной готовности служить союзу, — начал он по-иверийски, дрожа от волнения и боязни за свое рискованное признание. — Умоляю вас, не выдавайте меня приору! От вас зависит моя жизнь или смерть!
Он передохнул и, несколько успокоившись, тихо продолжал:
— Бойтесь навлекать на себя подозрение! Не оставайтесь в Палестине, где всюду рыщут их последователи и никому не дают покоя.
И он рассказал, как исмаэлиты похищали неопытных людей, обольщали их всякими посулами и соблазнами, затем спаивали наркотическим напитком, известным под названием гашиш. В одурманенном состоянии их переносили в роскошный сад, устроенный в долине, где они предавались самым разнообразным и утонченным наслаждениям, какие только можно представить себе, будучи на земле. Очнувшись от опьянения, одурманенные юноши полагали, что они побывали в раю, и с радостью бросались выполнять самые опасные, грозившие смертью поручения, воодушевленные обманчивой надеждой на вечное блаженство.
— То же самое они хотели сделать с вами, — закончил он свое повествование. — Мне было поручено опоить вас гашишем, но я вам дал четверть того, что полагалось, и вы сохранили присутствие духа, ясный рассудок для беседы с приором. Хитрость моя осталась необнаруженной. Теперь моя жизнь в ваших руках, от вас я жду своего спасения!
— Скажи нам, кто ты и чем мы можем помочь тебе? — спросил Гагели, проникаясь невольным сочувствием к несчастному соотечественнику.
— Я не могу открыть вам своего имени, так как связан смертной клятвой, которую не могу нарушить, пока нахожусь в их обиталище. Если вы желаете мне добра, то не пытайтесь узнать, кто я такой. Бог помог мне сохранить неповрежденным мой разум и послал мне избавителей в вашем лице, если вы не откажетесь исполнить мою просьбу.