— Просто поразительно, как люди меняются. Только ты пойми меня правильно, я же говорю, вы вместе классно смотритесь. Возраст ему идет.
Я опять глотнула воды.
— Знаешь, о чем я подумала? — спросила Мириам, а я опять не ответила. — Перемена, которая с ним произошла, напомнила мне об одной выставке, мы с Мартином вместе там побывали. Так вот, там мы видели портреты американских солдат, воевавших в Ираке, по три фотографии каждого. Одна, сделанная до войны, другая — во время войны, третья — после войны. С ума сойти. — И тут она тоже отхлебнула глоток воды. — Помню, Мартин стоял перед этими портретами и пытался найти общее между молодыми, открытыми лицами — это до войны, и лицами, отмеченными всем пережитым — это после войны. Всего-то несколько лет, но люди стали совершенно другие.
Мириам казалась взволнованной и радостной, как будто она сегодня встретилась с настоящей знаменитостью. А у меня даже сил не было на нее разозлиться.
— Филипп выглядит точно так же. Как будто он вернулся с войны, — заключила она.
Я допила воду из стакана и произнесла:
— Это не Филипп.
— Что? Ты что имеешь в виду?!
В эту минуту в дверях кухни появился Лео. Глаза как щелочки, красные и заплаканные.
— Не хочу домой! — крикнул он мне, повернулся и убежал туда, откуда пришел.
Мы с Мириам обменялись понимающими взглядами, я вышла из кухни и поднялась по лестнице следом за сыном. Нашла его в гостевой ванной комнате. Хорошо, что он тут не заперся. Значит, хотел, чтобы я пришла с ним поговорить.
Лео сидел на бортике душевой кабины и недоверчиво смотрел на меня. Войдя, я уселась, скрестив ноги, на коврик цвета морской волны прямо перед ним. Ванная комната маленькая, на плитках наклеены стикеры — яркие разноцветные рыбки… Я колебалась. Неужели придется поселиться с ним в отеле? Безумие какое-то.
— Деточка, во время летних каникул ты сможешь каждый день играть со своими друзьями, — начала я. — Но сейчас тебе никак нельзя оставаться тут навечно. У Мириам и Мартина маленький ребенок, а от вас с Юстусом столько шума и беспокойства.
— Все не так. От нас вообще никакого шума и беспокойства.
И он надул губы, сморщил носик. Ах, это милое личико. Упрямство и веснушки.
Когда я была беременна, я начала изучать бог весть какие вещи, чтобы всегда иметь наготове ответ, если сын меня о чем-то спросит. Чтобы он знал, какая у него умная мама, и чтобы он всегда мог к ней обратиться. Не хотела я каждый раз гуглить ради поисков ответа на вопрос моего ребенка. Вот так я выучила, каким образом функционируют автомобиль и мобильный телефон, сколько планет существует в нашей солнечной системе, как именно происходит фотосинтез, чем отличается форма листочков липы от формы листочков бука. Что такое положение вне игры и как отличить гриб-поганку от шампиньона. Однако Лео никогда не спрашивает меня о подобных вещах. Он спрашивает меня всегда о таких вещах, какие я не могу объяснить. О жизни и смерти. О важнейшем: почему?..