Вот и сейчас он молчал. Надеялся, что я как-то отвечу, но я тоже молчала, выжидая. А он наконец промолвил:
— В общем, я с тобой не поеду.
И встал. Я инстинктивно тоже поднялась, сразу задав ему вопрос, ответ на который был мне, конечно, известен:
— Деточка, а почему ты не хочешь поехать домой?
Сын посмотрел на меня таким взглядом, будто перед ним самый непонятливый человек на свете, но упрямо промолчал.
— Лео, что такое? Что с тобой?
— Не хочу домой, — выдавил он наконец из себя, — потому что я… потому что я боюсь… — он подыскивал, кажется, правильные слова, — я боюсь того человека…
Он не сказал: моего отца. Не сказал: отца, или моего папы, или просто папы. Он сказал: того человека. Одну-две секунды я смотрела на Лео, а потом прижала его к груди. Вообще-то Лео не переносит таких жестов, во всяком случае — если нас кто-то видит, это ведь совсем не круто. Но сейчас он позволил мне себя обнять. А я судорожно соображала, что следует сказать ему в следующую минуту. Вот уж какая невообразимая ситуация. Не знала я, что надо сказать Лео по поводу того человека. Я только знала, что мой сын сейчас рядом со мной, а Констанция, похоже, одна на свете способна оценить любезную внешность и подлинную сущность обманщика. Лео в сознательном возрасте никогда не видел своего отца, то есть — он не может знать, что тот человек не является его отцом. Но он почувствовал: с тем человеком что-то не в порядке. О, у Лео очень чувствительные антенны. Как и у меня.
Вздохнув, я выпустила Лео из объятий. Недавнюю мысль о том, что я могла бы с ним поселиться в отеле, пока все не уляжется, я давно уже отмела. Ничего не уляжется, пока лично я об этом не позабочусь. Я предоставлена самой себе. И я не отдам свой дом самозванцу, ни за что и никогда. Если он рассчитывает, что я попросту сбегу от него, то он заблуждается.
Если ты кого-то или чего-то боишься и не видишь выхода, то сделай шаг вперед. Чудовища боятся тебя не меньше, чем ты сам их боишься. Так меня учила мудрая моя бабушка.
— Пошли, — обратилась я к Лео, протягивая ему руку. — Давай спросим у Эм-энд-эмс, можешь ли ты здесь остаться еще ненадолго.
Она все еще не вернулась. Как не задаться вопросом, куда она подевалась. Ясно, что замыслила недоброе. Она всегда замышляет что-то недоброе. Неужели все-таки поехала в полицию? Нет, не может быть. На такое она не отважится.
Встаю, не могу сидеть, я вдруг разволновался.
Еще раз прокручиваю в голове события прошедшего дня. Снова достаю из сумки мобильный телефон, включаю. И руки мои начинают дрожать: я увидел, что Гримм наконец-то отозвался. Я прослушал автоответчик, но там не было сообщений. Попытался отзвонить Гримму, но тот не взял трубку. До жути хочется запустить этот мобильник в стенку, пусть разлетится на куски. Но я этого не сделаю. Контроль над импульсами. Действовать.