Можешь, подумал я. Оставь меня в покое. Оставь меня в покое, черт тебя побери! Но я понимал, что мне не повредит, если Мириам будет мне симпатизировать и сочувствовать, если и я в ответ проявлю любезность и обеспокоенность.
— Послушайте, она к вам еще зайдет, и с ней надо просто быть потеплее, — ответил я. — И потерпеливее. А если что — звоните мне, договорились?
— Договорились, — подтвердила Мириам.
— А как там с Лео? — спросил я наудачу. — Зара его забрала?
— Нет, Лео пока останется у нас, — сообщила Мириам, и я, с облегчением вздохнув, произнес:
— Что ж, ладно.
— Да, сейчас ведь каникулы, — сказала Мириам.
Тут уж мне и слов не хватило, все, какие были, уже проговорил. Но все-таки я сказал:
— Спасибо за звонок.
— Да. О’кей. Не за что. Отлично, что вы снова здесь. Вот правда, это отлично.
— Спасибо, — оборвал ее я.
— Да… — проговорила Мириам как-то смущенно. Может, сообразила наконец, что не очень-то хорошо за спиной у лучшей подруги вести беседы с ее вновь обретенным супругом. Но что мне до того? Не мое дело.
Не успел я положить трубку городского телефона, как завибрировал мой мобильный. Поспешно я вытащил его из брючного кармана. Нажал на кнопку приема звонка, и низкий голос произнес:
— Говорит Харальд Гримм.
В Гамбурге лето, стрижи чирикают. Запрокинув голову, я следила за самолетами, пока те рассекали небо на части, и удивлялась, что это небо не раскалывается и не падает со звоном оземь.
Слова Констанции не выходили у меня из головы. Обволакивали меня, как тихонько произнесенное в темноте проклятие. Я сидела в своей машине. Выехала из квартала Мириам, миновала несколько улиц и остановилась. Я уже почти добралась до своего дома, ведь Мириам живет совсем недалеко от меня, но я пока не хочу домой, мне нужно некоторое время. Мне нужно собраться.
Пыталась по памяти воспроизвести в точности слова Констанции.
«Мой сын умер, — тихо повторила я. — Его убила моя невестка — она жадная и порочная. В Гамбурге это каждому известно. Каждому».
В изнеможении я закрыла глаза, еще минуточку, еще минуточку покоя. И тут же сознание стало расплываться, а сон заторопился ко мне, быстро, быстро… Тишина. Покой. Только на минуточку…
Нет. Сейчас нельзя засыпать. Я открыла глаза. С ужасом вспомнила кошмары, которые снились мне в последнее время. Начинаются они как обычно. Уже целую вечность мне снится эта дверь. Я всегда стою перед закрытой дверью, а за нею раздается таинственное постукивание. Смотрю на дверь. Затем открываю ее, хотя на самом деле мне хочется убежать прочь. И тут я просыпаюсь в страшной панике. Однако в последнее время я стала видеть и то, что находится за этой дверью. Ночная дорога, поблескивающая чернотой, как лакрица. Филипп со мной. Глаза у него пустые. Стою на улице, на асфальте, и рассматриваю свои руки, а они в крови.