И я вцепилась в его футболку, а он стал уворачиваться, отступая назад.
— Почему бы и нет? — продолжала я, потому что его попытка увернуться только подогрела мое желание нападать.
Он ничего не ответил, видимо, пытаясь сообразить, чего я добиваюсь. Мне пришлось взять себя в руки, чтобы не рассмеяться прямо ему в лицо. То самое приметное родимое пятно на груди у Филиппа — и почему я снова вспомнила о нем только сейчас?
— Чего ты добиваешься? — спросил самозванец.
— Ну же, Филипп! — иронически произнесла я. — Мне всего-то и нужно взглянуть на маленькую родинку у тебя на груди. Больше ничего.
И я подняла брови, глядя на него с ожиданием.
— Так что же?
— Нет, — ответил чужак.
— Нет? — язвительно отозвалась я эхом. — Прошу тебя всего лишь о небольшой любезности, а ты говоришь — нет.
Чужак промолчал.
— Ну вот, так я и думала, — зло кинула ему я, развернулась и направилась вон из кухни. Но в дверях приостановилась с такими словами: — Позвоню-ка я вашей доброй подруге Барбаре Петри. Сейчас, хочешь не хочешь, а самое время заняться генным тестом.
Я становлюсь все более податливым. С самого своего возвращения она взяла меня в оборот. Не позволяет никаких послаблений. Не дает даже шагу ступить самостоятельно, беспрестанно дергает. Чистой воды перебор. Я уже забыл, когда в последний раз нормально спал. Голова болит так отчаянно, что перед глазами постоянно мерцают маленькие вспышки света. Нервы потихоньку сдают. Я чувствую: образовались трещины.
Я обращаюсь к женщине, вижу ее усталое лицо. Ощущаю прилив ярости. В течение нескольких секунд пребываю в уверенности, что она вот-вот перейдет в наступление, лицо ее искажено ненавистью. И вдруг меня захлестывает странная пугающая радость. Точнее, не радость. Не так это называется, хотя по ощущениям очень похоже. Как бы на этом языке выразить?
Точно. Язвительность. Меня наполняет язвительность, на вкус довольно слащавая.
Знаю, радость сейчас неуместна. Не за тем я сюда явился, чтобы злорадствовать. Я здесь для того, чтобы делать свое дело. И дело мое правое. В этом я убежден. Но глубоко внутри меня что-то шевельнулось. Я долго не мог дать этому определение. Но постепенно понял. Мне хорошо. Когда она растеряна, мне хорошо. Она того заслуживает, думаю я. Да, видеть ее растерянность одно удовольствие.
Правда, идти на поводу у своих чувств нельзя ни в коем случае. Правило номер три: действуй осмотрительно. Вот только действовать осмотрительно и впредь совсем не хочется. Нет ни малейшего желания испытывать терпение.
Хочется просто довести дело до конца.