«Никакого насилия — такой был договор!» — Я придал своему голосу оттенок негодования, затем выдержал паузу якобы для реплики собеседника и продолжил: «Я попробую поговорить с ней вразумительно».
Пауза.
«Но попробовать-то стоит, не так ли?»
Пауза.
«Обещайте мне, что с Зарой и ее сыном ничего не случится, если я добьюсь успеха».
Не переборщил ли я? Впрочем, какая разница.
«Вы это обещаете?»
Пауза.
«О’кей. О’кей, спасибо. До свидания».
До чего же безобидной умеет выглядеть эта женщина. Но все равно я ей не сочувствую. Пусть льет крокодиловы слезы, сколько хочет. Я знаю, что к ней ни за что нельзя повернуться спиной. Знаю я ее. Возможно, лучше, чем она сама себя знает.
Два дня. Через два дня все будет ясно. И если предположения мои подтвердятся, то помоги ей Бог. Вот так я думаю.
Но я не позволяю своим мыслям проявиться, вырваться наружу. Сижу себе там, смотрю на нее и надеюсь, что она это съест. Иначе у меня не будет иного выхода, кроме наступления.
Долго и внимательно я на него смотрела, изучала. Ему действительно удалось застать меня врасплох. Значит, Винсент. Конечно, так ведь и написано в книжке, попавшейся мне, когда я рылась в вещах этого человека.
Впрочем, не имеет значения, действительно ли его зовут Винсент, нет ли. Суть в другом: он всерьез решил заставить меня не открывать рта в течение двух дней. И он не собирается ради этого просто шарахнуть меня чем-нибудь по голове и оставить где-нибудь валяться, истекая кровью, пока меня не найдут, а он не исчезнет с концами. Если вообще найдут. Странным образом меня вся эта перспектива совершенно не успокоила. В мыслях моих засел один-единственный вопрос: что будет через два дня?
— Два дня, — повторил он. — О’кей?
Я не ответила.
— О’кей?
Я кивнула.
— Хорошо.
Я все еще пыталась собраться с мыслями, как вдруг внизу зазвонил телефон. Несмотря на телефонный террор последних нескольких дней, первая моя мысль — о Лео. Как бы с ним чего не случилось, вот бывают ушибы и раны, которые следует немедленно зашивать, бывают переломы костей, да и вообще любые катастрофы. Вскочив, я оставила чужака в одиночестве, новая информация переваривалась, прямо скажем, с трудом, и я понеслась к телефону. Слышала, что этот следует за мной, и схватила трубку.
— Алло!
В трубке чье-то дыхание.
— Алло! — повторила я.
Полная тишина.
— Кто это?! — закричала я.
Раздался щелчок, на другом конце провода положили трубку.
— Кто это звонил? — поинтересовался чужак, то есть Винсент.
— Ошиблись номером, — ответила я.
Тут телефон зазвонил снова. И опять высветилось: номер неизвестен. Я поспешно подняла трубку.