Незнакомец сверлил меня взглядом.
— Нет проблем, — продолжила я. — Деньги — не проблема, заявляю это сразу. Вы получите все, что хотите.
Я слышала его дыхание.
Слышала тиканье настенных часов.
Незнакомец молчал.
— Сколько вам надо?
Незнакомец молчал.
— Я не знаю, что вы задумали. Не знаю, каким образом вы собираетесь присвоить состояние моего мужа, и меня это нисколько не интересует. Но почему вы так себя ведете? Хотите денег — пожалуйста. Все, к чему я смогу получить доступ. Все, чем я располагаю, будет вашим.
Это блеф. Разумеется, я готова отдать все, чтобы избавиться от негодяя и жить как прежде скромной и нормальной жизнью, но один вопрос оставался открытым — хватило бы для этого моих полномочий, или нет. Состояние Филиппа никогда не заботило меня по-настоящему, я знать не знала, как размещен его капитал, имела ли я доступ к крупным суммам. И конечно, я думала о Лео. Я не забывала о нем ни на секунду.
Скажи «да», молила я. Пожалуйста, скажи «да». Забирай все деньги и оставь меня в покое.
— Ты, похоже, действительно ничего не понимаешь? — изумился незнакомец. — Ты ведь до сих пор не в курсе, кто я такой.
Голос его звучал теперь почти сострадательно, но на этот раз ему меня не обмануть, я не сяду в ту же лужу. Пистолет давил в спину, и вдруг меня охватил страх, словно не я, а он, пистолет, меня контролировал. Словно пистолет нашептывал мне, как легко удалось бы выгнать негодяя, возьми я в руки оружие. Проще простого. Я отбросила темные мысли и заявила, стараясь выговаривать слова как можно спокойнее:
— Вы не мой муж, это я знаю точно.
— Да, — мрачно признался он. — Я не твой муж.
Глаза незнакомца почернели.
— Кто вы?
— Я твое прошлое, — ответил он, поднимаясь.
Он опустил голову, и я ощутила исходящую от него силу, почувствовала, как напряжен каждый его мускул, как крепко сжаты зубы. Наши глаза встретились.
— Вспомни худшее из того, что ты когда-либо сделала, — потребовал он.
В его глазах вспыхнула ненависть или нечто другое, более давнее.
Но меня уже ничем было не запугать. Что-то во мне наглухо закрылось, и все происходящее я переживала как в кино.
Кухня залита светом, словно театральная сцена. Мебель превратилась в декорации, кухонные шумы — в фонограмму. Самозванец — в актера, ожидающего своей реплики.
— Что вам нужно? — спросила я.
— Мне нужна истина.
Нет, подумала я.
— Просто скажи правду.
Он не может этого знать!
— Что ты сделала?
Он не может ничего знать. Это исключено!
— Что ты сделала, Зара?
Я молчала.
— Это была ты.
Откуда ему известно?
— Ведь это ты сделала!
Возможно ли?
— Это ты!