— Ты чего?
— Первый раз фильму вижу.
Понятно. Я-то калач тертый. В Вольске меня матушка часто на показы водила. Там, правда, не так шикарно все обставлено, как в столицах, обычно зал ресторана снимают для этих целей, но все же представление о фильматографе я получила.
— Комедии — самое прибыльное. — Под мой левый локоть просунулась голова Марка Иреновича. — Ну еще, пожалуй, про роковую страсть хорошо идет, но тут еще очень от актера зависит.
— Гнумы и фильматографом занимаются? — спросила я вполголоса, мешать разговорами остальной публике не хотелось.
— Мы всегда на пике прогресса работаем.
Я хмыкнула. Если есть хоть какая-то возможность заработать, гнум ее использует, если нет — изобретет возможность.
— Только не говори, что это твой фильмотеатр.
— Не скажу. Не мой, папенькин, меня он к съемкам пристроить собирается, когда в возраст солидный войду.
— И скоро это будет? — заинтересованно спросил неклюд.
Спутники мои переговаривались на уровне моей груди, и меня это слегка ажитировало.
— Послезавтра, — неохотно ответил Марк. — На празднество не зову, но подарки можете готовить.
Я кончиками пальцев раздвинула мужские макушки и поднялась.
— Проводить?
— Не стоит. — Галантность спутников невольно умилила. — Сама справлюсь. До начала основной фильмы успею вернуться.
Пройдя через ряд и немножко запутавшись в плотных занавесях входа, я выбралась в фойе. Уход мой носил характер вовсе не демонстративный, а, скорее, физиологический. Выпитый с Лялей чай, а затем два бокала лимонада в «Крем-глясе» требовали немедленного посещения дамской комнаты. Вот ее-то я и отправилась искать. Места такие оборудуются обычно не у главного входа, поэтому я решительно свернула в глубь здания и обнаружила искомое за вторым поворотом. После еще умылась над белоснежным рукомойником, промокнула лицо и руки своим носовым платком и повертелась перед ростовым зеркалом, разглаживая складочки платья и поправляя шляпку. Все было в порядке, кроме одного. Выйдя из дамской комнаты, я свернула не в ту сторону (да, даже с отважными искательницами подземелий такое бывает!) и поняла это слишком поздно. Толкнув какую-то дверь, переступила через порог. Там было темно, я потянулась рукой вперед, уж не знаю зачем. Подошвы туфелек соскользнули, чтоб не упасть, пришлось оттолкнуться ногами, дверь за спиной захлопнулась. Одновременно зажегся потолочный магический светильник. Я оказалась в чулане, от пола которого наверх вела винтовая лесенка. Подергав дверь и убедившись, что с этой стороны она не открывается, я стала подниматься. Лестница вывела на второй этаж, в коридор, по обе стороны которого был ряд дверей, причем ни одна из них не была похожа на другую. Я немножко поудивлялась эдаким изыскам и, призвав логику, решила, что другой выход должен располагаться в другом конце. Место было душное и какое-то преувеличенно бесшумное, ковровая дорожка под ногами скрадывала шаги, отсутствие окон давило. Я не боялась нисколечко, в конце концов, люди строили, а не сказочные великаны, значит, и план здесь не своеобычный, похожий на другие. Звук открывающейся двери в тишине прозвучал громом небесным, хотя открылась она без скрипов. В коридор вышел пожилой подтянутый мужчина, говоря что-то вполголоса кому-то, оставшемуся в комнате, затем появился и второй собеседник. Я, не ускоряя шага, двигалась дальше, еще не решив, поздороваюсь пристойненько или с расспросами брошусь, как на волю выбраться.