— А Попович в город выпускать нельзя, — мстительно сообщило начальство. — Она для мирного населения опасность представляет! Давеча вот отпрыска благородной гнумской фамилии побила и в наручниках ко мне привела… Кстати, Попович, что там с договорами?
— Подписали. Будут нам гнумские оковы наиновейшей модели, — пробормотала я.
Хоть какая-то с меня польза все-таки есть? Ну скажи, шеф!
— Ну так я самостоятельно… — уже очень осторожно предложил Мамаев.
— А вы, Эльдар Давидович, по специальному поручению в Вольскую губернию отправляетесь.
Я обрадовалась. Можно будет с Эльдаром деньги для матушки передать. Перфектно! Одно к одному — и жалованье я получила, и гонца для транспортировки оного.
— А что за поручение? — почему-то зло спросил Мамаев и резко поднялся с места.
— Я потом вам объясню.
— Извольте немедленно!
— Попович, подождите в приемной.
— Геля, никуда не уходи. У меня от коллег тайн нет!
От глубочайшего служебного конфуза меня спас явившийся в кабинет Зорин. Потому что ослушаться шефа я не могла, но и ослушаться Мамаева не могла тоже, потому что и он тоже начальство, коли выше меня по рангу, и его приказ поступил вторым, таким образом приобретая приоритет… Вот если бы Крестовский еще раз сказал: «Подите!..»
— Что за шум, а драки нет? — весело спросил Зорин, свежий, отдохнувший, в элегантном темно-сером костюме и с мягкой шляпой, которую Иван Иванович держал в руке слегка наотлет.
И тревога в кабинете растворилась, исчезла, сменившись спокойствием. У спокойствия этого был отчетливый запах скошенной травы и молока, из чего я заключила, что Зорин слегка подколдовал.
— Да Семушка все думает, что я до сих пор дитя неразумное, — махнул рукой Мамаев и сел на место. — Думает, меня за ручку водить надобно.
— Ну так, может, он и не так уж не прав? — Иван Иванович по-простому, без колдовства пододвинул себе кресло и с удобством в нем обустроился.
Теперь мы все трое полукругом сидели перед шефом.
— Я боюсь, что с тобой тоже будет, что с Митькой, — быстро сказал Крестовский. — Я специально допросил всех чардеев высокого ранга, которые находились в городе в день убийства Анны Штольц. У всех есть алиби, Эльдар, кроме тебя.
Зорин неодобрительно покачал головой, потом счел нужным пояснить мне:
— Наш Эльдар Давидович в свое время с убиенной Штольц близкую дружбу водил. А Семен Аристархович ко всему тревожится, что Эльдар Давидович мог с ума сойти непосредственно перед убийством. У чардеев, Гелюшка, бывает такое — магический перехлест называется, когда волшебство тебя контролировать начинает. С Митькой, про которого здесь упоминалось, Дмитрием Уваровым, — именно это и произошло.