Глава пятая
В коей наитщательно описаны трудовые будни чиновника чародейского приказа
Между другими добродетелями, которые честную даму или девицу украшают и от них требуются, есть смирение, начальнейшая и главнейшая добродетель, которая весьма много в себе содержит. И того не довольно, что токмо в простом одеянии ходить, и главу наклонять, и наружными поступками смиренна себя являть, сладкие слова испущать, сего еще гораздо не довольно, но имеет сердце человеческое Бога знать, любить и бояться. По том должно свои собственные слабости, немощи и несовершенство признавать. И для того пред Богом себя смирять, и ближнего своего больше себя почитать. Никого не уничижать, себя ни для какого дарования не возвышать, но каждому в том служить охотну и готову быть…
Юности честное зерцало, или Показание к житейскому обхождению…
Люди просыпаются по утрам по-разному. Даже один и тот же человек может проснуться или отдохнувшим и полным сил, или с трудом разлепляя глаза, зевая и мечтая, что когда-нибудь настанет тот день, когда идти никуда будет не нужно, а можно будет лежать под одеялом хоть до морковкина заговения. Я открыла глаза счастливой и готовой к новым свершениям. Меня ждала служба, и приятные коллеги на оной, и тайна, которую потребно было во что бы то ни стало разгадать. Что еще нужно для счастья чиновнику восьмого класса? Я понежилась в постели, над этим раздумывая. Конечно, для совсем уж полного счастья не помешал бы мне карьерный рост. Седьмой класс звучит лучше восьмого, и жалованья к нему прибавляется, и общественного почета. Интересно, а что полагается талантливой Геле Попович, если она паука-убийцу самолично под стражу возьмет? Я немножко и об этом помечтала, так, самую чуточку, и, наконец, поднялась с кровати — навстречу, так сказать, новому дню. К слову, надо бы словарный запас расширить, а то и мыслить я стала канцелярскими устойчивыми выражениями. Утренняя рутина за пару дней стала мне уже привычной. Отгладить мундир и еще одно простенькое платьице из личных запасов. В обед надо будет переодеться, меня же в гости звали, а по этим гостям в мундирах и не походишь особо.
Лукерья Павловна утренним визитом меня не порадовала, встретились мы с ней мельком, уже на лестнице, тетя Луша вела в свои апартаменты какого-то мужичонку затрапезного вида, по всему мещанина, поэтому поздоровалась со мною с приветливостью, но как бы между делом.