Данни пронзило желание сжать их губами и подразнить языком. Ей казалось, что они необычайно вкусные, а удовольствие, которое она получит, будет взаимным с Миа.
Неожиданно к Данни подошла Роза. Погладив ей плечи и спину, она принялась массировать участки тела возле шеи и лопаток, доставляя Данни колоссальное наслаждение. Данни вскрикнула, охваченная неописуемым восторгом от легких прикосновений к ее коже, и, расслабившись, шире раздвинула ноги.
Похоже, она попала под магию эротического цирка. Неужели ей самой давно хотелось почувствовать себя раскованной, только она этого не осознавала? Или же все дело в мастерстве актеров?
Вскоре к ней вернулся Айвен и встал справа от нее. Данни почувствовала облегчение. Он наклонился, согревая дыханием ее голое плечо, и стал облизывать ее горячую кожу. Бартолиниевая железа Данни отозвалась на это новой порцией секрета, а клитор распух и затрепетал.
— Я горжусь тобой, малышка! — прошептал Айвен. — Ты не теряешь здесь ни минуты. Продолжай получать удовольствие и никого не стесняйся.
Данни громко застонала в ответ и изогнулась, словно бы упрашивая Розу, Айвена и Алдоуса переключить на нее свое внимание. Миа хрипло вскрикнула от оргазма — пульсация в клиторе Данни участилась, ее влажные срамные губы раскрылись, и стенки влагалища стиснули пальцы Алдоуса словно тиски. Тем временем Роза и Айвен продолжали потирать ей груди, кто-то из них расстегнул остальные пуговицы сарафана, и она предстала перед всеми совершенно голой, если не считать маленьких мокрых атласных трусиков.
Скосив глаза, Данни увидела свое обнаженное тело, золотистое от загара, с набухшими грудями и сосками, похожими на неспелую вишню. Близость мужских тел доводила ее до исступления, а пальцы Алдоуса, ласкающие клитор, сводили с ума.
Роза и Айвен одновременно наклонились над ней и начали сосать груди. Судорога сотрясла ее организм, и от солнечного сплетения начало распространяться божественное тепло. Позабыв всякий стыд, Данни хрипло закричала и стала тереться низом живота о ладонь Алдоуса словно бесноватая. Внутри ее изверглась горячая струя, перед полуприкрытыми тяжелыми веками глазами возникли белые вспышки, мышцы ног напряглись, и она задрожала, пронзенная оргазмом.
Придя в себя после полета над облаками, Данни почувствовала легкое смущение и потупилась.
— Ты прекрасна, моя дорогая! — Фов поцеловала ее в щеку, похлопав по левой груди. — Завтра вечером тебя ожидает еще более приятный подарок. Договорились?
Предложение показалось Данни заманчивым. Но что подумает о ней Айвен, если она ответит немедленным согласием? Не сложится ли у него впечатление, что она полностью удовлетворена? Тогда ей придется провести остаток ночи одной! Но он наклонился и успокаивающе прошептал: