Реакция ее организма была мгновенной, и все ее чувства обострились до предела. Она замерла в надежде услышать этот звук еще раз.
Тишина.
Здесь до нее не доходил свет электрических ламп, освещавших подъездную аллею. Единственный свет, горевший в доме, шел из холла, скрытого тяжелой дубовой дверью, которую прикрыл Лукас.
Ее нос почувствовал какой-то аромат. Пахло петунией, хотя вокруг не было ни одного цветущего цветка.
Ким слегка повернула голову в направлении хруста. По ветвям кустарников пробежал порыв ветра, который открыл какую-то темную массу по другую сторону плотной живой изгороди.
Запах становился сильнее по мере того, как масса медленно двигалась влево. Сейчас Ким была с ней на одной линии, и разделял их только ряд кустарников.
Женщина слышала громкий стук своего сердца. Если она сейчас вернется в дом, то так никогда и не узнает, кто крадучись пробирался в тени, наблюдая за ней.
Ким добралась уже до середины живой изгороди. Даже если она сейчас со всех ног бросится вперед или назад, пытаясь обежать ее, то просто потеряет драгоценное время.
Инспектор замерла на мгновение, а потом с силой просунула руку сквозь кустарник.
Ее рука натолкнулась на толстую грубую материю, в которую тут же вцепилась. Ветер затих, и Ким услышала сначала, как кто-то резко вдохнул. А потом рассмеялся.
– Кто, черт побери?.. – спросила Ким, вытаскивая куртку из кустов.
Перед ней оказалась человеческая фигура, хозяйка которой пыталась очистить лицо от паутины.
– Опять взялись за свои старые шуточки, Стоун? Все секретничаете?
Ким показалось, что ее ударили током.
Трейси Фрост попыталась убрать ее руку со своей куртки, но Ким не поддавалась. Добром это все точно не кончится.
– Какого черта ты здесь делаешь? – вырвался у Ким вопрос, но она уже знала неутешительный ответ.
– Я могу задать вам тот же самый вопрос, – ответила Трейси, склоняя голову набок.
– Только я на него не отвечу, и тебе это прекрасно известно.
Ким судорожно обдумывала создавшееся положение. Этой женщине она не уступит ни пяди.
– Я знаю, что происходит что-то серьезное…
– Вот именно, и можешь так и написать в своей «Дадли стар» завтра утром, – ответила Ким, твердо стоя на своем. – А что, тебе совсем нечем заняться, кроме как следить за мной?
– Может получиться отличная статья.
– Ты что, следишь за мной от самого места преступления?
Трейси пожала плечами. Было видно, что она очень довольна собой.
– Какого черта тебе надо? – спросила Стоун. Она быстро теряла последние остатки терпения. Беседа с любым человеком на морозе в четыре часа утра никому не могла доставить удовольствие, а уж если этим человеком оказывалось подобное насекомое, то это становилось непереносимым.