Директор подытожил всё, что пережил за последние полсуток:
— Угораздило ж меня!..
— Не расстраивайтесь! Зато мы с вами по крови «хорошисты», ну может с небольшим «минусом». — Смыков не знал, как себя вести с человеком, который ему сделал ему столько гадостей, но на которого не было ни обид ни зла. Только сострадание: «Не ведает, что творит. Прости ему, Господи!..»
— Мм-да-а! Уж лучше бы я был «неуспевающим», тогда бы не попал с тобой в «один класс». — Эдуард Андреевич с трудом сглотнул слюну. — Ну, и «кровные» мы теперь с тобой — кто?..
Смыков не ожидал подобного вопроса. Он попытался оценить ситуацию и как-то ответить. Но шутить не хотелось и уж тем более говорить серьёзно.
— Не знаю. Друзья… вряд ли…
— Врагом тебя назвать — язык у меня тоже, вроде как, не поворачивается… — его потрескавшиеся запёкшиеся губы изобразили что-то подобие улыбки. — Хотя кровь ты мне окончательно испортил!
— Может теперь чаще улыбаться будете. Кровь-то в вас новая, смешная…
— Да уж! Оборжусь теперь!..
Смыков посмотрел на часы. Разговор получался натужный, трудный для обоих.
— Мне нужно идти. Прощайте! У меня ещё погрузка не закончилась. Ночью таможня и самолёт…
Белый халат на клоуне смотрелся очень комично. Его полы заканчивались сразу под мышками. Рукава по локоть. «Как он ухитрился натянуть его на себя?..» Директор облизал сухие губы.
— Думаю, «до свидания!» — негромко, но со смысловым нажимом, сказал «кровный» больной. — Ты в моём цирке ещё своих свиней не работал — за тобой должок!
— Когда я следующий раз сюда приеду, вас уже не будет.
— Это почему?
Смыков улыбнулся:
— Вас же «туда» собираются забрать! — Смыков показал пальцем на потолок, намекая на слух о повышении.
— Хм, уже чуть не забрали… — в свою очередь отшутился директор. — Никуда я из цирка не пойду. Там моё место! Я может впервые почувствовал, что занимаюсь настоящим делом. Так что через год тебя жду…
Клоун потоптался, не зная что ответить человеку, которого он считал… В эту секунду Смыков уже не смог бы ответить определённо — кем он теперь его считал. Всё так перепуталось…
— Выздоравливайте, Эдуард Анатольевич, поживём — увидим.
— Я — Андреевич!
— Теперь почти Анатольевич!
— Ах, да! — директор сделал попытку громко хмыкнуть, но тут же сморщился от боли. — Ну, вот, видишь, уже ржу! Испортил ты мне кровь, испортил!.. Ну, удачи тебе, «гоп со Смыковым — это будем… — мы!» А похудеть нам с тобой обязательно надо, Толя!..