После воссоединения отец и дочь на двоих устроили небольшую охоту в близлежащей от берега роще.
Сабир с удовольствием обнаруживал, что Бансабире нравится.
Его девочка будто от природы любила то же, что и он: нагонять зверя, поджидать в засаде, заставлять других делать то, что ей нужно, якобы по их собственному выбору, ломая волю, лишая альтернатив. Инстинкта охотника Сабир не спутывал ни с чем. И как любой охотник, Бансабира любила верховую езду и собак. Это тан тоже приметил и оценил. Сейчас дочка уже не помнит наверняка, но в раннем-раннем детстве первым животным, которого она оседлала, был танаарский волкодав Яввузов. И сейчас по необъяснимому стечению обстоятельств псы, охотничьи и бойцовые, сытые и голодные, ластились к ней, как заколдованные.
Бану подмечала эти их с отцом сходства тоже, будто удивляясь, открывая самой себе себя настоящую, ту, какой она родилась по предрасположению, а не ту, которую взрастил Гор. У нее, девчонки, не было силы удара ее отца, она не могла также далеко метать тяжелое копье на охоте. Зато она была стократ проворнее и легче мужчин, быстрее верхом. И время от времени ей удавалось по примеру отца управляться с конем, не удерживая поводьев. Сабир был существенно тяжелее, и сила его велика: он мог замучить любого скакуна под собой, сдавливая коленями бока, заставляя животное двигаться куда нужно, останавливаться и срываться с места по танскому желанию, безмолвному и безоговорочному, добиваясь в итоге послушания даже от самых норовистых лошадей и жеребчиков. Бансабире не хватало веса, чтобы делать это столь же виртуозно, как отец. Но толстеть ради подобного, смеясь крикнула танша отцу на всем скаку на обратном пути в лагерь, она не намерена.
Вечером дня воссоединения знатная часть громадного воинства устроила попойку. Бансабира, как одна из шести женщин в командном составе (но, безусловно, наиболее высокородная из них), приказала Юдейру подготовить для нее из награбленного тончайшей работы длинную тунику, широкий пояс с золотыми нитями, плетеный золоченый воротник, украшения. Косы плести за год Юдейр научился, казалось, непревзойденно. Ловкие у него руки, да и сам он стал гораздо ловчее и пронырливее, чем был, думала та, что сама стала украшением небольшого праздника в стане.
Этот вечер ощутимо сблизил Бану и ее охранников, командиров, семью.
Смеясь, Бансабира шла к своему шатру, опираясь на Руссу почти всем весом. Бастард выглядел вменяемее, хотя не менее счастливо. Ему действительно нравилось болтать с сестрой о всякой ерунде. Бансабира немного тормозила продвижение, путаясь в собственных ногах. Причем это обстоятельство не только не вызывало в женщине смущения, но и, напротив, казалось, веселило еще больше.