В этот вечер Галина нагрузилась под завязку, потому что ее всю трясло. Алкоголичку пристроили на «непыльную работу» в санаторий, который никогда не был загружен отдыхающими под завязку. От нее требовалось, по мере обращения, измерять давление, температуру, соответственно, лечить простуду, головную боль и солнечные ожоги. А если случилось бы, не дай бог, что-то серьезное, то просто вызвать «Скорую» и отправить пациента в больницу. И дополнительно к пенсии пусть и небольшая, но зарплата капала. Поди плохо? И вот благодаря вновь поступившим она вспомнила, вернее, ей пришлось вспомнить, что она хирург, и наложить швы. Это сподвигло ее тут же распить бутылку и потом продолжить дома. Остановиться она уже не могла.
К утру Галина Степановна была все еще никакая. Не сразу придя в себя от громкого стука и криков, Галина наконец открыла дверь. Два высоких мужика и вопившая жуткая женщина что-то кричали и совали ей бурого медведя, правда, маленького. Сначала она, конечно, подумала, что у нее случилась «белочка». И Галина даже захотела закрыть дверь и пойти выпить с горя, что все-таки это случилось с ней, но ей не дали. Они все с криками и шумом ввалились к ней в дом. Медвежонка водрузили на стол и донесли до ее сознания, что она должна оказать ему помощь. А так как у нее с вошедшими людьми произошел даже тактильный контакт, в виде встряски, то Галина поняла, что это не «белочка».
– Вы в своем уме?! Я животных не лечу! – несколько пришла в себя Галина Степановна.
– Вы зашили меня, зашьете и его! Пожалуйста! Медвежонка потрепали собаки! Ему срочно нужна помощь! Ему ее неоткуда ждать! Помогите ему! Он истекает кровью! – умоляла ее Маргарита.
– О! Я тебя помню! Я тебе бок штопала не так давно, – поморгала Галина Степановна, обрадовавшись, что в ее доме почти знакомые люди. – Но это не значит, что ко мне можно врываться в любое время и просить оперировать кого ни попадя!
– Галина Степановна! – взмолилась Рита. – Ну, пожалуйста! Вы же медик!
– Любые деньги, – пошарил по карманам Федор и высыпал на стол смятые пятитысячные и тысячные купюры, все, что было.
– Господи, не в деньгах дело, – сконцентрировалась на смятых бумажках Галина Степановна и как-то очень быстро стала приходить в себя. Она столько бы не заработала и за полгода.
И сразу принялась действовать. Она принесла аптечку и стала вываливать на стол пузырьки, бинты, какие-то лекарства, приговаривая:
– Перекись-то есть, и обезболивающее тоже… И антибиотики найдем, и перевяжем. Не хватит бинтов, найдем, чем перевязать. Вот шовный материал только нестерильный. Ну ничего, вколем антибиотик сильный! Если вообще выживет скотина ваша, если выживет… Послушай, любезный, если я сделаю все, что могу, а медведь все равно сдохнет, деньги у меня отберешь? – спросила она у Федора.