Окаменел. Жуткий, пронзающий взгляд – словно только что достиг точки кипения.
Резко дернулся, приблизился ко мне, на расстоянии вдоха (тотчас от испуга все сжалось внутри меня).
Впился неистовым взглядом.
Жестко, яростно завопил:
- ДА, НЕ ВРАЛ, б***ь! НЕ ВРАЛ Я! Я сам этой с*ке глотку перерезал!
Заледенела от услышанного. Оцепенела, изумленно выпучив очи.
Неспешно отстранился. Шумно выдохнул.
Но вдруг резкое, бешенное движение – схватил табурет - запустил в стену, отчего тот враз развалился на части.
(передернуло меня от страха)
Гневный, больной крик на всю квартиру (разъяренно жестикулируя):
- Я, с*ка, НЕ ЗНАЮ! НЕ ЗНАЮ, кого ты там, б***ь, видела! НЕ ЗНАЮ! Но, х** того – больше НЕТ! ...НЕТ!
Приблизился. Очи в очи.
…дико, словно зверь, утробно зарычал
(сильнее ежусь):
- ЕВСЕЕВА. БОЛЬШЕ. НЕТ!
Медленно отодвинулся. И вновь шаги по кругу...
Внезапно забрюзжало, зашумело что-то где-то, а затем и вовсе раздалась мелодия.
Живо нырнул в карман Еремов, достал телефон:
- ДА?! - раздраженно рявкнул на нервах. Но миг - и уже более сдержанно: - Ничего. Здоров, - долгая, жуткая пауза, замечаю, как на лице пробивается не то удивление, не то злость: – Ясно! – гневно перебил собеседника. – Едем. С кем, с кем, б***ь?! С ЖЕНОЙ!
Ошарашено опускаю взгляд, дрожь по телу.
Вдруг поворачивается ко мне Еремов. Сдержано:
- Шмотки - завтра. А сейчас собирайся. Дела зовут. Одну я тебя не ставлю. Со мной поедешь. Не знаю, кто там к тебе приходил, некогда разбираться. Всё потом… ЖИВО!
***
Сесть в авто – и зажать педаль газа.
Мчали… далеко от дома: от моего, от его. За город. По трассе – в никуда.
Спросить – не решаюсь. Да и не скажет. Судя по всему: я всегда буду в стороне от его той, другой жизни. Что, возможно, и не худший… вариант.
Нервно сглотнуть слюну и отвернуться в сторону. Взгляд за окно.
Евсеев.
Не знаю уже… Раз Еремов так уверен, раз он «сам»…
Черт. Но я готова клясться, что там, во дворе был Евсеев. Что его голос я слышала через дверь.
Да и оно более разумно: невозможно этого демона вот так просто убить. НЕВОЗМОЖНО! Ничто и никто его не берет. Порой мне кажется, выстрели я ему в лоб – он все равно останется жив. Не знаю, какая неведомая, жуткая сила в нем – но она есть, и она им не просто управляет, движет, а оберегает его, хранит.
- А если это был Каренко?
- А? – кинул на меня в непонимании взгляд Гриша. – Что Каренко?
- Если там был Каренко?
- Ну-у, - повел, - в это я еще могу поверить.
- Нет, не у меня, - перебиваю. – Запах Евсеева я везде узнаю. Мне сложно это объяснить, но… Короче, - хмурюсь, качая головой, понимая, что веду не туда, что еще хуже сейчас сделаю. – А что если… ты, - «убил»? сказать «убил»? – «остановил» Каренко. Они очень похожи. Погоди, - обомлела я от прозрения. – Все сходится. Подражатель – нелепый, глупый, наивный, с мечтой как у него. Отличная рокировка, алиби, отвод глаз. А дальше сам Евсеев становится Подражателем на Подражателя. Дела творит – а шишки на друга валяться. И если что – пострадает исключительно тот. Пострадает Каренко. Он явно не рассчитывал на наш с тобой союз, но что мои ребята, друзья, бросятся его душить – это непременно. Вот почему они так похожи. Вот почему из всех – именно Каренко. Чтобы если и убили, то не его. Спорим, все мелочи, даже вещи в кармане, одежда сама – все было Евсеева, все штрихи стрелками указывали на этого ублюдка. Вот только… ни тело, ни душа – отнюдь не демона. Глупого, слепого, наивного, доверчивого преступника. Но не демона…