В атриуме она увидела троих. Теофил Вардан в подпоясанном темно–красном халате. Светловолосый юноша в простом пиджаке, с совершенно ледяными голубыми глазами. А рядом с ним стоял человек, которого Ника прекрасно знала. Капитан Маринетти из космофлота, старый приятель Андроника. И что самое удивительное — он был в форме. В повседневной черной форме космического офицера, со всеми регалиями.
— Здравствуйте, ваше могущество, — сказал молодой человек, обращаясь к Теофилу. — Меня зовут Рудольф Бертольд. Вы, несомненно, знаете, кто я такой… на всякий случай удостоверение — вот, — он показал черную кожаную книжечку с золотым орлом. Теофил сделал отстраняющий жест. — Этот человек — сослуживец вашего сына, фрегаттен–капитан Маринетти, — офицер коротко поклонился. — Мы приехали, чтобы сообщить вам новость. Вернее, две новости. Первая — ваш сын послезавтра будет здесь…
— На Антиохии? — хрипло спросил Теофил.
— Скорее на ее орбите. Но будет он там недолго. Его флот забирает верные императору части и уходит на Карфаген. Операция должна занять не больше суток, иначе мы не успеем.
Теофил долго молчал.
— Кем принято это решение? — спросил он.
— Если бы вы узнали, что его принял ваш друг Терентий Мильтиад, вам стало бы легче?
Теофил на секунду закрыл глаза.
— Терентий убит, — сказал он.
По лицу Рудольфа Бертольда прошла судорога. Очень быстрая.
— Да, он убит. Но за несколько дней до смерти он передал мне все свои полномочия. Именно на этот случай. Вам нужны доказательства?
Теофил медленно покачал головой.
— Нет. Не нужны. Говорите дальше.
— У нас полчаса, — сказал Бертольд. — Берите самое необходимое, и поедем. В тридцати лигах отсюда нас ждет самолет. Подлетать прямо к усадьбе я уж не рискнул, извините…
Терентий опять покачал головой.
— Вы просто с ума сошли. Вы лично приехали сюда? В оккупированную мятежниками зону? Зачем?
Бертольд неожиданно засмеялся.
— За вами, ваше могущество. И, разумеется, за госпожой Княженикой. Мятежники пока, в общем, не трогают гражданских. Но семья адмирала Вардана должна быть в безопасности. Слишком много от него зависит. Я не слишком циничен?
— В самый раз, — сказала Ника.
Все трое мужчин повернулись к ней.
— Я прошу прощения за такое бесцеремонное начало разговора, — сказал Маринетти. — А также и за то, что вас не предупредили. Мне объяснили, что так… лучше.
Ответить на это было нечего. Ну, просто нечего. Ника повернулась к Теофилу.
— Мне надо одеться.
— Мне тоже… Не волнуйся.
Ника чуть не фыркнула. Скользнула взглядом по гостям — они вполне равнодушно ждали.
— Я быстро, — сказала она и побежала наверх.