— …зависла, сволочь. Перезагружаю. Артиллеристы, левая магистраль будет пять минут мертва. Активируйте отводок. Как поняли?
— Поняли, ты делай давай там. Зависло у него…
— Шлюз «гамма»! Подтвердите сброс спутника наблюдения!!!
— Альфа, подтверждаю. Спутник пошел. Не разоряйся.
— Внимание, следите за грунтом! Не расслабляйтесь! Периферийники, это особенно вас касается! У них тут зенитные лазеры есть точно…
— Второй, атмосфера чистая.
— Странно даже…
— Не болтать! Проверьте внешнюю защиту.
— Уже проверяем.
— Береженого бог бережет…
— Не болтать по общей связи. Динамик, установите текущий статус корабля, дайте реплику. Энергетик… вижу, спасибо. Навигаторы — держать построение ромбом. Все по программе.
— Курс стабилен. Привязки скидываю.
— Вижу, спасибо.
— Внимание! Периферийникам начать развертывание комплекса «Гера», повторяю: комплекса «Гера». Навигаторы — сделать коррекцию траектории. По программе «Геры». Отсчет пошел.
— Принято.
— Расконсервация первого спутника запущена… Второго… запущена…
— Энергетик! Что там у тебя с магистралью?
— Периферийная команда! Подготовить шлюзы «бета» и «дельта»!
— У нас людей может не хватить!
— Шесть минут еще. Сделайте как угодно.
— Подвахтенных возьмите!..
— Догадались уже.
— Шлюз «бета» готов.
— Магистраль, если кому надо, тоже готова.
— Шлюз «дельта»? Что вы там шевелитесь?
— Готово все.
— Старт!
— Старт!
— Навигаторы, примите опознавательные от объектов…
— Уже. От правого и от левого.
— Штатно идут?
— Да…
— Неужели получилось?..
— Шлюзовой пост, заткнись.
— Есть реплика от первого спутника. Положительная.
— Реплика от второго, положительная…
— Не сглазить бы…
— Молчать!..
— Командир, системная реплика от «Геры»! Положительная.
— ГОСПОДА, ПОЗДРАВЛЯЮ. ПЛАНЕТА НАША.
В те же сутки, около восьми часов вечера по центрально–антиохийскому времени, Княженика Вардан, жена адмирала Андроника Вардана, приехала в город Теофанию.
Она хотела поговорить с братом.
Последние десять лет Платон жил в Теофании почти постоянно. Получив степень доктора медицины, он руководил в самом большом здешнем госпитале какой–то группой по кожным болезням. О работе он говорил редко, но, видимо, его тут ценили. Он был сейчас надворным советником, то есть подполковником — вроде бы немного для тридцати восьми лет, но в медицине продвигают медленно… И он, безусловно, был самым умным человеком из всех, кого Ника близко знала. Она приехала за советом.
Выслушав ее, Платон сморщил лоб, как мудрая обезьяна, и откинулся в своем качающемся плетеном кресле. Комфорт он любил, но вкусы у него были странные.
— Я не совсем понимаю, — сказал он. — Тебя тревожит — что? То, что он так неожиданно уехал? Или внезапное производство? Или что?