– Да у вас тут гнездо вражеское! – завопил Белобородов.
Лушка окинула его презрительным взглядом.
– Нет ума – считай, калека, – припечатала она.
И направилась к двери, не обращая внимания на несущийся ей вслед вопль:
– Я на вас управу найду!
Когда Лушка вышла из бальнеологии, Фамицкий стоял у двери. По напряженному выражению его лица было понятно, что он старается взять себя в руки.
– Зря вы им попускаете, Семен Борисыч, – сказала Лушка. – Таким палец в рот положи – голову откусят.
– Откусят, – кивнул он. – Рано или поздно.
– А что это он про газеты говорил? – спросила Лушка. – Что там пишут?
– А ты не знаешь?
– Да у меня дел вон сколько! Когда мне газеты читать?
Фамицкий посмотрел на Лушку с интересом. От ее невозмутимости у него даже настроение улучшилось.
– А политинформации? – спросил он. – Ходишь же.
– Хожу, куда деваться, – пожала плечами Лушка. – А только не слышу, что там говорят.
– Слушаешь и не слышишь? – удивился Фамицкий. – Как это можно?
– Очень даже просто. В одно ухо влетает… А в другое вылетает…
Говоря это, Лушка взяла руку Фамицкого и ею показала на оба свои уха. При этом она смотрела на него самым соблазняющим образом. Что и говорить, к тридцати своим годам она научилась соблазнять более тонко, чем в юности, – Фамицкий не сразу вынул свою руку из Лушкиной руки.
– Как это у тебя получается? – недоуменно спросил он.
– У меня все получается, – сверкая зелеными глазами, ответила она. – За что ни возьмусь. Не поняли еще?
– Понял. – Он вынул наконец свою руку из Лушкиной и сказал: – Вы отличная сестра-хозяйка, Лукерья Алексеевна. А в газетах пишут об агентах мировой закулисы. Их называют «космополиты».
– Космо… кто?
– Космополиты. Евреи, попросту говоря.
– И что, люди верят? – удивилась она.
– Еще как. Вы же только что видели.
– Этот, что ли? «Я на вас управу найду»! – похоже передразнила она. – Да какие ж это люди? Хамьё. А люди-то не верят небось.
– Люди тоже верят, – мгновенно помрачнев, ответил Фамицкий.
Глядя, как он идет по аллее к центральному корпусу санатория, Лушка проговорила с досадой:
– Такой мужик без толку ходит!
Вера подошла к флигелю, в котором жила с Лизой, как раз в ту минуту, когда ее племянница наконец вернулась.
– Безобразие! – сказала она. – Я тебя по всему парку ищу – обедать пора. – И ахнула: – Что случилось?!
Еще бы не ахнуть было, увидев разорванное Лизино платье, вымазанное грязью лицо и сосновые иголки в волосах. Она и так-то красотой не отличалась, а в таком виде выглядела абсолютной дурнушкой. Даже удивительно, что гармоничные черты Павла Кондратьева и Нади таким блеклым образом повторились в их дочери.