– Так это вам главврач запрещает больных обслуживать? – заинтересовался Белобородов.
– Не запрещает, а за ваше лечение отвечает. – И, увидев входящего в бальнеологию Фамицкого, обрадованно сказала: – Вот главврач. Он вам то же самое скажет.
– В чем дело? – спросил тот.
Белобородов выбрался из ванны и не спеша вытерся полотенцем, которое поспешно подала ему медсестра.
– Почему вы запрещаете пациентам получать полноценное лечение? – Он окинул Фамицкого изучающим острым взглядом и усмехнулся: – Хотя – неудивительно.
– Что именно вас не устраивает?
Голос Фамицкого звучал невозмутимо. А вот тон Белобородова с каждым следующим словом становился все более хамским.
– Я хочу брать ванны, сколько мне требуется! – заявил он.
– Василий Петрович сердится, что я ему не разрешаю долго в воде лежать, – объяснила медсестра.
Поскольку Фамицкому не раз уже приходилось слышать подобные претензии, они воспринимались им спокойно.
– Помимо вашего «хочу» существует схема лечения, – сказал он. – Минеральные ванны – серьезная нагрузка на организм. Время их приема назначается врачом.
В бальнеологию неслышно вошла Лушка. За восемь послевоенных лет она переменилась так, что не сразу и узнаешь: деревенская простоватость исчезла, а броская красота, которая и всегда была ей присуща, стала особенно выразительна.
Раскладывая принесенные термометры, Лушка прислушивалась к разговору.
– А кто вас знает, что вы нам назначаете! – заявил пациент.
– В каком смысле? – не понял Фамицкий.
– В прямом. Такие, как вы, у меня доверия не вызывают.
– Как вам не стыдно! – воскликнула медсестра.
– Он меня, может, отравить хочет! – Белобородов заводился все больше. – Как Горького Алексея Максимовича.
– Горький не имеет к вам отношения, – сухо заметил Фамицкий.
– За людей нас не считаете?! – взвизгнул Белобородов. – А фамилия ваша как?
– Фамицкий.
– Имя-отчество?
– Семен Борисович.
– Так я и знал! – торжествующей заявил тот. – Схема у него! Знаем мы ваши схемы. Такие, как вы, до смерти людей залечивают!
Медсестра ахнула. Семен побледнел, но все-таки удержался от того, чтобы дать хаму по морде.
– Кто вам это сказал? – зачем-то спросил он.
– Газеты читаю, там зря не напишут! Космополит! Разберемся еще, чем вы тут занимаетесь.
Не сказав больше ни слова, Фамицкий вышел.
Зато Лушка за словом в карман не полезла. И тон, которым она произносила эти слова, был товарищу Белобородову явно привычнее, чем сухая вежливость Фамицкого.
– Чего орешь? – подойдя к наглому типу вплотную, процедила Лушка. – Припадочный? Так лечись. – Она обернулась к медсестре: – Пускай плавает, сколько ему влезет. Хоть утопится.