Мне достался Газ-66. Инструктор, ефрейтор Ганиев шланговал в санчасти.
Старшим назначили прапорщика Рябчинского, начальника продсклада. Он сел на пассажирское сиденье и сразу же задремал.
Двигатель моей машины взревел, чихнул и заглох. Я мгновенно вспотел. Несколько раз прокрутил стартер. Дремота у старшего машины сразу прошла.
-Что случилось? — спросил он.
-Не знаю, — ответил я — мотор не заводится.
-Надо завести!- Посоветовал прапорщик. Помолчал.- Иначе трибунал!
Я выскочил из кабины, открыл капот и стал смотреть на мотор. Я ничего толком не понимал и только трогал провода в надежде найти причину неисправности.
Двигатель не заводился. Прибежал командир роты майор Цирулин.
Он взобрался на бампер и стал перебирать провода вслед за мной.
-Зажигание проверял? — спросил он.
Я вспотел, ещё больше. Выкрутил свечи. Искра была на месте. Командир роты начал нервничать. Я безуспешно копался в двигателе. Из санчасти срочно доставили инструктора. Газ-66 оказался без бензина. Машину заправили, завели. Командир роты обложил матом меня, инструктора и заодно начальника продсклада. Последовала команда: «По местам!»
Ещё минут через двадцать из автопарка в облаке дымных выхлопов, выполз километровый зелёный змей.
Мы тронулись в путь.
В пути несколько раз останавливались. Оправиться, осмотреть технику, подождать отставших.
Неожиданно объявили построение.
Замполит роты капитан Кравченко выступил с речью. Дескать, мы боевая воинская часть и должны соблюдать максимум секретности, а кто-то из солдат пошёл по большой нужде, а потом подтёр задницу конвертами, на которых был написан номер в/ч и фамилия солдата.
Он собрал использованные обрывки и теперь знает его фамилию, номер воинской части и адрес её дислокации.. А если бы на его месте оказался враг?
Каныга предупредил, что в конечном пункте нас ждут репрессии. Не обманул. Пока повар варил в полевой кухне кашу, нас погнали в горы.
Автомат. Подсумок с двумя магазинами, слава богу, пустыми. Противогаз. Саперная лопатка, малая. Фляга с водой. Топот. Хрипы. Пыль. Пот.
Лопатка бьет по ногам, норовя заехать по яйцам. По спине и заднице лупит приклад автомата.
- Не растягиваться!
Мы забегаем на гору уже в пятый раз.
Слышен мат сержанта Каныгина. Пятна противогазных масок вместо лиц.
- Когда же, блядь, будет перекур?!
- Га-а-зы!
Хоть бы поскорее кто-нибудь свернул здесь шею, что ли?
Бежим по склонам горы. Вверх - вниз, вверх - вниз...
Вниз бежать легко. Надо только смотреть, чтобы не сломать шею. Зато подъем, долгий, нескончаемый. Мы почти ползём, хватаясь руками за камни, какой- то колючий кустарник.