Сексуально озабоченный Сартоев забирался в мужскую кабинку, прилипал глазом к щели и подглядывал за дамами. Его не останавливал даже убийственный запах. На его беду прапорщику Степанцову приспичило в туалет. Мужская кабина была прочно оккупирована Сартоевым в ожидании жертвы. Оглянувшись по сторонам Степанцов шмыгнул в женскую кабинку, снял штаны и от удовольствия закрыл глаза. Когда он пришёл в себя, то увидел в щели сверкающий глаз Сартоева.
- Бля-яяяяя! – взревел Степанцов и коршуном взлетев с очка стал ломиться в соседнюю дверь. Вытащив Сартоева отвесил ему несколько тумаков и поволок в штаб. Прямо оттуда Сартоев поехал на гауптвахту.
Сейчас чёрный и вечно небритый Сартоев комкая в руках шапку грустно вздыхал.
Комбат ещё больше налился багровостью:
- Когда нам было по восемнадцать лет мы не подглядывали за женщинами в уборной. Тем более, что эти женщины жёны ваших командиров!
Командирская импровизация понравилась залу. Все засмеялись.
Комбат продолжал изгаляться над Сартоевым. Тот в ответ снова вздыхал, потом вспомнив задницу поварихи Яны расплылся в идиотской улыбке. Боярский побагровел ещё больше, выждав паузу, указал скрюченным перстом:
- Почему он ещё не арестован? На гауптическую вахту этого придурка! Камышов, немедленно арестовать!
* * *
Через месяц я написал и послал в газету «Советский воин» смешную заметку о том, как царский полковник-самодур издевался над нижними чинами.
Заметка редакции понравилась, но комбат заметку не одобрил. Наверное, в самодуре-полковнике увидел сходство с собой. Долго гневался.
От дальнейших репрессий меня спасло письмо редактора газеты, где он отмечал у меня задатки литератора и просил писать ещё. Комбат, почему-то стал называть меня Пастернаком и приказал не подпускать к бумаге и ручке.
Алик Губжев сказал:
- Чего ты рефлексируешь? Подумаешь, комбат в училище не пустил. Так радуйся, дембельнёшься через год, а не через двадцать пять. Что кровь тебе сворачивает? Так через год ты его даже и не вспомнишь.
Прошел уже год со дня моего призыва. Этот год был долгим, очень долгим. Он был горьким, шумным не слишком весёлым и радостным.
Настроение у меня было подавленным. Служебные перспективы выглядели весьма расплывчатыми. При таких темпах скатывания в пропасть меня вполне реально ждала перспектива дисциплинарного батальона. Как получилось, что моя вполне благополучная жизнь стала столь сложной? Где выход из этого создавшегося тупика?
С приходом весны в военных округах началось формирование так называемых целинных батальонов.