— Очень рад, что вам нравится! — процедил сквозь зубы Джей, стараясь выглядеть совершенно спокойным. — Желаю вам обоим приятно провести время.
Он изобразил на лице подобие улыбки и быстро прошел мимо. Тодд понял, что Таня не ошиблась: Прескотт был действительно не на шутку увлечен Дейвиной. И это выглядело совершенно удивительным! Так же как и то, что он даже не попытался остановить Тодда и помешать ему наслаждаться этой женщиной…
— Войдемте в комнату, — шепнул Тодд на ухо Дейвине. — А дверь я запру на ключ, чтобы никто не смог нам помешать.
— Нет, не надо запирать! — запротестовала Дейвина. — Я не желаю чувствовать себя в ловушке. Ведь Джей видел нас и все понял. Теперь каждый, хотя бы из любопытства, может прийти и, найдя дверь запертой, обо всем догадаться.
— Не беспокойтесь. Просто будьте начеку, чтобы в случае чего мгновенно принять достойный и приличный вид.
— Нет, Тодд! Я буду чувствовать себя очень скованной, и это все испортит нам обоим.
Тодд был удивлен:
— Неужели вы так боитесь? Ну ладно. Не будем запирать дверь!
С этими словами он опустил Дейвину и стал раздевать…
Когда они оба стояли уже совершенно голыми у кровати, Дейвину вдруг охватила нерешительность. Она уже не была уверена, что поступает честно. И вообще не до конца понимала, как и почему все это случилось. Тодд ей, безусловно, нравился. Он был несравненно теплее и ласковее, нежели Джей. Но Дейвина никогда не думала о нем как о возможном сексуальном партнере. Тем не менее она стояла голой перед расстеленной постелью и была до крайности возбуждена.
— Идите ко мне, — прошептал Тодд, ложась в постель на спину и подняв вверх обе согнутые в коленях ноги, — и станьте на колени прямо перед моим лицом, расставив ноги.
Дейвина послушно выполнила то, что ей было сказано, и обнаружила, что голова Тодда оказалась между ее ног, а его губы прямо напротив половой щели. Тодд протянул руку и ласково провел ладонью по курчавым волоскам на лобке Дейвины.
— А теперь постарайтесь расслабиться, — сказал он.
Дейвина снова повиновалась. Теперь ее самое интимное место было широко открыто для Тодда, который тут же раздвинул пальцами половые губы и принялся сосать клитор.
Тело Дейвины конвульсивно задрожало. Казалось, что пришел в движение каждый мускул ее живота. Вместе с этим возникло нарастающее с каждым движением чувство всепоглощающего наслаждения. Она ощущала, как твердеют, превращаясь в кораллы, соски груди. Тем временем кончик языка Тодда продолжал облизывать ее клитор, а губы жадно впитывали уже льющуюся потоком сладкую влагу.