Все дальнейшие слова Фарейна прошли словно в тумане, я цеплялась за его руку с той же жаждой утопающего выжить, как и он несколькими минутами ранее. Поднявшийся гомон и обсуждение решения троих Владык остались где-то за границей сознания. Отдельные буквы никак не хотелись складываться в слова, казалось, что рядом говорят сразу на нескольких совершенно незнакомых мне языках.
— Ина, — донёсся до горящего в лихорадке разума голос Владыки Гримонта. — Ты согласна с приговором, что вынес твой муж? Твоё мнение будет учтено по причине того, что тебя хотели использовать как оружие и ты пострадала от Снежных драконов больше всех. Ина?
— Приговор? — я силилась понять о чём меня сейчас просит друг, но безуспешно.
— Смерть родителям Алэны, — терпеливо принялся объяснять Владыка. — Помилование Лайрону и Ганлингу, им будет дан выбор: влиться в Железный род или остаться отщепенцами. Остальные будут изгнаны в закрытый мир, из которого невозможно уйти.
— Не надо никого больше убивать, пожалуйста, — я подняла на Фарейна полные не пролившихся слёз глаза и он задумчиво кивнул в ответ. — Хватит смертей, их было слишком много…
— Киран и Филада будут изгнаны вместе со всеми, — ободряюще мне улыбнувшись, отозвался Шанатэа. — Снежный род прекращает своё существование, мы принимаем полное отречение Владыки Фарейна от этих драконов. С этого момента они изгнаны, а Владыка Фарейн принимается в Железный род, он доказал свою силу души и имеет право лететь в одном с нами небе.
Муж успокаивающе погладил меня по спин и отпустил, решение было принято, теперь Владыки справятся сами.
Ася отдала мне спящую дочь и, поцеловав мужа, вместе с остальными драконами ушла. Баярат и Таэши потянули меня к выходу, наше присутствие сейчас было лишним. Примерно я знала, что такое закрытый мир. Мир, в который можно попасть по Драконьей Тропе или через Промежуток, но выйти из него невозможно, сколько тех, кто нашёл первые из таких миров, вынужден был остаться там — не сосчитать.
Айзо и Ханшарай обеспечат безопасность перехода, чтобы туда случайно не попали безвинные, если изгнанники решат сопротивляться приговору. Владыки проследят, чтобы все понесли наказание.
Очутившись дома, я оставила Кайдена играть с проснувшейся и забрашей мою боль Рэаной. Опустошённая и обессиленная, я наблюдала как падают драгоценные камешки, выбивая подобных себе: попал рубином по рубину и оба можешь забрать, не попал — он остаётся на каменном поле. Рэа часто выигрывала у Дена. Устроившись в кресле мужа и поджав под себя ноги, я пыталась поверить в то, что всё действительно позади. Больше нет войны, нет угрозы, нет боли. Тогда почему так тяжело от принятого решения?