Отправив письмо, Лоуренс возвратился в коттедж, и бабушка вручила ему телеграмму.
Он прочитал и сказал:
– От Каролины. Она вернулась в Лондон.
– Странно, но я как чувствовала, что телеграмма от Каролины. – Луиза частенько, хотя и в слабой форме, демонстрировала цыганские парапсихологические способности. – Жалко, что ты успел отправить письмо в Ливерпуль.
Снова собравшись на почту звонить Каролине, Лоуренс спросил в дверях:
– Не пригласить ли ее погостить?
– Да, разумеется, – ответила Луиза с легким кивком – смягченной имитацией царственного жеста.
В детстве Лоуренс часто от нее слышал: «Не отвечай просто “Да”, говори “Да, разумеется”, так всегда отвечала королева Мария». – «Откуда ты знаешь, бабушка?» – «Мне рассказывал один человек». – «И ты ему поверила?» – «О да, разумеется».
– Передай Каролине, – крикнула Луиза ему вдогонку, – что у меня для нее черносмородиновое варенье. – Этим она давала Лоуренсу понять, что и вправду желает приезда Каролины.
– Хорошо, передам.
– И попроси на почте вернуть тебе письмо. Теперь бессмысленно засылать его в Ливерпуль.
– Его не станут искать просто так, – объяснил Лоуренс. – Если успели отправить, то ни за что не вернут, разве что подняв суматоху.
– Вот жалость-то!
– Это не имеет значения. Мы с Каролиной увидимся. Интересно, почему она так скоро вернулась?
– Вот и мне интересно.
Номер Каролины был занят. Небо очистилось, и лучи низкого осеннего солнца оживили сельский пейзаж. Лоуренс решил пройтись до Лэдл-Сэндса – полчаса ходу – и оттуда опять позвонить, к тому времени и пабы откроются. Ему не терпелось поговорить с Каролиной. Его желание заинтересовать ее и вовлечь в разгадку бабушкиной тайны само по себе было почти исполнением другого, более острого желания – не дать прерваться их с Каролиной близости.
Но в тот вечер Лоуренсу не суждено было с нею поговорить. Он все настойчивее втолковывал телефонисткам, что ему надо срочно дозвониться; телефонистки, в свою очередь, продолжали обреченно и тупо твердить в ответ, что телефон не в порядке, о чем уже доложено на линию.
Незадолго до полуночи телефон подозвал Каролину необычным дребезжанием.
– У вас снята трубка. Мы пытались соединить вас с Суссексом, – произнес весьма раздраженный голос.
– Трубка на месте, – возразила Каролина.
– Значит, ее неправильно положили. Положите, пожалуйста, правильно.
– А вызов? Вы меня соедините?
– Нет. Звонивший уже ушел.
«Ничего, утром перезвонит», – подумала Каролина. Она лежала на диване и смотрела в ночное небо за балконом – задернуть занавески у нее не было сил. Ее согревала мысль о том, что Лоуренс недалеко и хочет с нею поговорить. Она могла на него положиться – он будет на ее стороне, если ее поспешный отъезд из Святой Филомены вызовет у Хелены неудовольствие. Но вообще-то она не думала, что Хелена обидится.