Утешители (Спарк) - страница 5

Ее дочь Хелена часто говорила: «Одному Богу ведомо, на что она живет. Но у нее, похоже, всегда всего вдоволь».

Хелена жаловалась знакомым: «Мать ни от кого не примет и пенса. Такая независимая. Протестантские добродетели, сами понимаете. Одному Богу ведомо, на что она живет. Правда, она наполовину цыганка, так что без денег никогда не сидит».

– Вот как! Значит, у вас, Хелена, в жилах цыганская кровь? Надо же, а вы такая белокурая, такая романтичная. Кто бы подумал…

– Ну, время от времени кровь дает о себе знать, – обычно замечала Хелена.

Муж Луизы умер, оставив ее без гроша, и за четыре года, что прошли с его смерти, она постепенно и в мелочах проявила непостижимую способность разживаться роскошными иноземными штучками.

«Фиги Мандерса в сиропе», уже семьдесят лет известные своей торговой маркой (восточная дама, чьи формы скрыты под свободными одеждами, вожделенно устремляется к объекту своего поклонения, фиговому дереву), были единственным продуктом, который Луиза соглашалась принимать от семейства зятя. Она раздавала знакомым коричневые запечатанные баночки этого лакомства, тем самым напоминая им о грубой действительности, лежащей в основе этой показной традиции. «Дочка миссис Джепп была настоящей красавицей и вышла замуж за “Фиги Мандерса в сиропе”».

– Передай отцу, – сказала Луиза, – что я не написала ему и не поблагодарила, потому что он весь в делах и писем не читает. Ему понравятся болгарские сигареты, у них пьянящий аромат. А мои фиги ему понравились?

– О да, он был приятно удивлен.

– Твоя мать так и написала мне в последнем письме. Но они ему понравились?

– Уверен, что он пришел в полный восторг. Они всех нас очень развеселили.

Луиза одержима страстью мариновать и консервировать и всегда в курсе новейших методов. Одни свои деликатесы она раскладывает по баночкам, другие закатывает в жестянки с помощью кухонной машинки для консервирования. Когда на адрес сэра Эдвина Мандерса прибыли две банки Луизиных фиг в сиропе, снабженные аккуратно надписанными карандашом ярлычками, Хелена поначалу встревожилась.

«Она что, решила пошутить, Эдвин?»

«Конечно, решила».

Хелена не могла раскусить эту шутку и написала Луизе, что фиги их всех очень развеселили.

– Они получили удовольствие? – выпытывала Луиза у Лоуренса.

– Да, чудесные были фиги.

– Не хуже Мандерсовых, мой милый, но не говори отцу, что я так сказала.

– Лучше Мандерсовых, – заметил Лоуренс.

– Значит, ты их попробовал, да?

– Вообще-то нет. Но знаю – они прямо тают во рту, так сказала мама. (Ничего подобного Хелена не говорила.)