– Странно, – заметил Барон, – что Элеонора меня оставила непонятно почему. Вы что-нибудь слышали?
– Я знаю, она подозревала, что вы участвуете в черных мессах и тому подобном, – ответила Каролина.
– Не удивляюсь, – сказал Барон. – Женщина с ограниченным интел-лектом, как у Элеоноры неспособна отличить интерес к деятельности от участия в ней. Я, например, интересуюсь религи-ей, поэзи-ей, психологи-ей, теософи-ей, оккультизмом и, разумеется, демонологи-ей и сатанизмом, но ни во что не углубляюсь и ничего не практикую.
– И главный ваш интерес – сатанизм, – заметила Каролина.
– О да, абсолютно главный. Как я пытался в свое время объяснить Элеоноре, я рассматриваю свои исследования как занятие взрослого человека, однако принимать непосредственное участие в нелепых ритуалах – это было бы ребячеством.
– Безусловно, – согласилась Каролина.
– Я, конечно, побывал на нескольких черных мессах и церемониях других культов, но исключительно как сторонний наблюдатель.
Каролина хмыкнула.
День стоял ветреный, и за окнами Каролининой квартиры на верхнем этаже виднелись только небо и спешащие по нему облака. В такой день имело особый смысл остаться дома и в послеполуденные часы доверительно посекретничать с добрым знакомым перед электрообогревателем с двойным радиатором.
– Элеонора не слушала никаких объяснений, – продолжал Барон. – К тому же ее почему-то ужасала сама мысль о жизни с человеком, изучающим на досуге черную магию. Однако самое любопытное заключается в том, что с того времени я выяснил: ее бывший муж Мервин Хогг – закоренелый сатанист, дорогая моя Каролина. Поэтому, видимо, она от него и ушла.
– Не переживайте, Уилли. Вам хорошо без Элеоноры, а ей без вас.
– Я уже с этим справился. А вам, – сказал он, – хорошо без Лоуренса.
– Мы совсем другое дело, – отрезала она. – Мы с Лоуренсом всегда любили друг друга, а вы с Элеонорой – никогда.
– Не любили, но мне все равно больно о ней думать.
– Ну, конечно, – любезно согласилась она.
– Однако не настолько, дорогая Каролина, чтобы это заставило меня бросить расследования. Люди непостижимы. Варварство и суеверия обнаруживаются в тех, в ком их никак не ожидаешь найти. Этот объект – люди – возбуждает у меня чрезвычайный интерес. В настоящий момент моим вниманием почти полностью завладел этот Мервин Хогарт. Уверяю вас, Каролина, он главный сатанист Великобритании. Я дошел до того, что нанял агентов. Он у меня под наблюдением.
– Да будет вам! – сказала Каролина.
– Это правда, он у меня под наблюдением. Я получаю отчеты. Я уже составил досье. Трачу на это целое состояние. Мой основной интерес – психология этого человека.