Решение вырисовывалось простейшее: противокорабельные торпеды, загруженные в аппараты «Помора», могли прикончить «Карадок» задолго до того, как тот выйдет на дистанцию стрельбы. И, можно не сомневаться: Куроедов, завись это от него, так бы и поступил.
Но... всегда находится какое-нибудь «но».
В прошнурованном, запечатанном красной сургучной печатью конверте содержались, видимо, некие инструкции и приказы. Куроедов, ознакомившись с ними, согласовывал свои действия с Зариным и только с ним, а тот требовал избегать прямого столкновения с англичанами - вступать в переговоры, тянуть время, и лишь в самом крайнем случае...
Приходилось рисковать. Кап-раз зубами скрипел от досады и материл Зарина, конверт и тех, кто это придумал. Старший лейтенант Батукаев размеренно, как автомат, выдавал данные по «типу «С»: «Дистанция семнадцать миль, курс... скорость...» «Помор» раскрутил дизеля, описал на пятнадцати узлах широкую циркуляцию и лег на встречный курс. «Адамант» пристроился мателотом; корабли добавили оборотов, у форштевней выросли пенные буруны, в отсеках зазвучали колокола громкого боя. Команды разбегались по боевым постам: четко, как на учениях сыпались доклады: «Боевой пост номер... готов! Отсек... готов!» Лязгали задраиваемые броняги, вспыхивали и гасли лампы аварийного освещения - проверка, проверка! Взвыли электромоторы артавтомата, раскручивая блок стволов, башня слегка повернулась вправо-влево. Над мачтами, со свистом несущих винтов, прошел «Камов». На правом кронштейне висел обтекаемый контейнер системы целеуказания; когда вертушка окажется над крейсером, данные потекут в компьютеры управления огнем обоих кораблей.
Стрелки указателей лагов подошли к 25-ти, полотнища кормовых флагов оглушительно трещат на ветру.
Впервые за семьдесят с лишним лет русские корабли идут в бой. Не швыряются ракетами с расстояния в тысячу миль, не играют в пятнашки с чужими субмаринами в океанских глубинах, не выталкивают бортами непрошенных визитеров подальше от своих территориальных вод. Сегодня все по-честному: пушки на пушки, отвага на отвагу и пусть победит тот, чье дело правое.
А колокола громкого боя наполняют отсеки непрерывной пронзительной трелью:
«По местам стоять! Корабль к бою и походу готов!»
IV
Гидрокрейсер «Алмаз»
Мостик «Алмаза» производил на Эссена странное впечатление. С одной стороны, привычные аксессуары: антикварное штурвальное колесо, бронзовые поручни, полированное дерево. С другой - приборные стойки, мерцающие экраны, такие неуместные здесь вращающиеся стулья перед консолями операторов.