– Здесь я государь, и токмо моя воля значение имеет! – резко наклонился вперед правитель всея Руси. – И я не допущу, чтобы сын мой с худородками путался и семью царскую позорил, чтобы кровь нашу древнюю всякой грязью поганил! Забудь про блажь свою дурную, отрок слабоумный! Ты на той женишься, на кого я укажу! А станешь перечить, так гнев мой испытаешь на себе сполна! В сугробах соловецких быстро остынешь!
– Ваньке указывай, отец! – оскалился в ответ Федор Иванович. – Это он трон твой унаследует, это ему править, это ему женами пред князьями и послами заморскими хвалиться! А у меня своя жизнь! Я сам решу, с кем мне ее жить, на ком жениться и кого мне рожать!
– Ты мне еще поговори, паршивец! – пригрозил сыну пальцем Иван Васильевич. – Я тебя быстро в келью засажу, отправлю дерзость свою замаливать! И девку твою скаженную сегодня же в монастырь постригу!
Федор Иванович шумно втянул полной грудью воздух, выдохнул.
– Спасибо за благословение, батюшка, – низко поклонился он и вышел из горницы.
В свои покои царевич даже не завернул – быстрым шагом промчался по длинным широким коридорам, выскочил на крыльцо, спустился, пересек двор и откинул засов калитки.
Старый горбатый ярыга выскочил из сторожки, но, увидев сына государя, лишь низко поклонился и даже ни о чем не спросил.
Царевич хорошо знакомым путем добежал до подворья Годуновых, застучал кулаком в калитку. Вскоре кто-то из подворников приоткрыл смотровое окошко, и калитка тут же раскрылась.
– Беги, поднимай хозяев, – скомандовал Федор Иванович. – И седлайте коней!
По счастью, Годуновы еще не укладывались и потому встретили гостя около лестницы.
– Ира, одевайся, мы уезжаем! – без предисловий распорядился царевич.
– Да что случилось, Федор Иванович?! – Борис коротко оглянулся на обеспокоенную жену. – Ты весь запыхался!
– Я испросил у отца дозволения взять Ирину в жены. Батюшка пригрозил постричь ее в монастырь. Нужно ее спрятать, пока царские посланцы не появились.
– Но… – растерялась от обрушившегося на нее известия девушка. – Но, может…
– Может, просто припугнул, а может, и нет, – быстро объяснил царевич. – Зачем рисковать? Пострига обратно уже не вернешь! Сперва спрячемся, потом разберемся. Накинь шубу, поехали!
– Да, Иришка, беги! – после краткого колебания кивнул Борис. – Лучше сто раз напрасно испугаться, нежели единственную жизнь в келье провести.
Девушка попятилась, побежала в свою светелку.
– И куда вы поедете? – спросила Мария, зябко кутаясь в платок.
– Не спрашивай! – обнял ее за плечо муж. – Коли не будем знать, то и лгать не понадобится. Когда опасность схлынет, Федор Иванович нас известит.