– И конопатить самому, и ловить самому? Что это за плата такая?
– Коли сытым жить желаешь, парень, оно завсегда трудиться надобно. С утра и до вечера. Достаток, он ведь сам собою не приходит.
– Может, сетка сия вообще ничего не ловит? Откель нам знать?
– Дык прямо сегодня проверить можете, – пожал плечами мельник. – Работать завтра начнете. Коли обманул, так уйдете поутру, и все.
От разговоров про карасей желудок паренька радостно напрягся, однако Борис все еще колебался.
– Хитришь ты чего-то, мельник, – мотнул он головой.
– Ладно, – вздохнул мужик. – Пусть будет десять дней лова, а не пять. Жить пущу в баню. Дрова дам, коптильню дам, котелок на время дам. Но серебром платить не стану, на то не надейтесь! Коли деньги нужны, карасей копченых на торгу продайте. Я же токмо ловом заплатить могу. Такое мое последнее слово. Ну что, по рукам?
Борис потер нос, вздохнул и кивнул:
– Ладно! По рукам!
Пруд перед плотиной оказался не очень-то и большим – примерно с две боярские усадьбы размером. Лодочка у берега выглядела под стать: полуторасаженное выдолбленное бревно с привязанными по бортам для устойчивости жердями. Взрослому человеку в такое сооружение следовало забираться с опаской – но дети легко поместились даже вдвоем.
Гребя руками, сироты добрались до уходящей в воду от прибрежной березки веревки. Дальше Ира потянула шнур, а Боря стал выбирать снасть. И почти сразу в его пальцах затрепыхалась золотистая рыбешка.
– Карась! – обрадовалась Иришка. – Кажется, мельник не врал.
Паренек выпутал добычу из ниток, бросил на днище, двинулся дальше и почти сразу достал второго толстенького красавца цвета темного золота.
– Их тут и вправду полно! – тихо засмеялся Боря. – Кажется, сегодня пируем!
Снасть длиной всего в полсотни шагов принесла рыболовам целых шестнадцать упитанных отборных тушек! Это означало не просто сытный ужин – но и хороший запас в дорогу. Боря мысленно перемножил шестнадцать карасей на десять дней – и понял, что сделка получилась удачной. В ближайшие дни голод им с сестренкой больше не грозил.
– Теперь заживем! – радостно улыбнулся он.
Мельник не просто так поселил детей именно в бане. Скорее всего, хозяин опасался кражи и предпочел оставить малознакомых гостей подальше от дома, за высоким тыном. «Мыльня» же стояла за пределами подворья, на самом берегу пруда, возле уходящих в глубину мостков. Вестимо, чтобы, распарившись, сразу в глубину нырять.
Однако дети не обиделись. Они тоже предпочитали находиться вдвоем, без чужаков.
В починке плотины мужик помогать не стал. Поутру пришел к бане, всучил пареньку рогожевый мешок с просмоленной паклей, охапкой коротких клиньев и тяжелой кувалдой, махнул рукой: