Незадолго до полудня самовластная царица, одетая в черное бархатное платье и черный, отороченный горностаем убрус, в рысьем опашне, вышла на крыльцо Великокняжеского дворца, спустилась на площадь и в сопровождении скромной свиты, тоже одетой в темные одежды, прошла по охраняемому стрельцами проходу в главный храм святой Руси.
Видя свою красивую и скромную властительницу, люд разразился радостными криками:
– Долгие лета царице! Любо царице Ирине! Любо!
Как и подобает скорбящей вдове, женщина опустила голову и на приветствия никак не ответила. В соборе царица провела немногим больше часа. Народ терпеливо ждал, и когда Ирина Федоровна снова появилась на крыльце, встретил ее новыми приветствиями.
Царица степенно поклонилась на три стороны, благодаря московский люд за почитание, и неожиданно подняла руку.
Народ притих, ожидая монаршего слова. И оно прозвучало:
– Слушайте меня, люди православные! Знаете вы все, что за горе меня постигло! Что преставился муж мой любимый, государь Федор Иванович! Со смертью мужа моего остановилось сердце мое и умерла душа моя! Нет во мне больше жизни! Нет во мне радости и света! Не дело мертвому правителю над державой живой властвовать! Посему решила я уйти от мира суетного и принять постриг в обители Новодевичьей. Ныне же при всех при вас, люди православные, по доброй своей воле и безо всякого принуждения я отрекаюсь от трона царского и великокняжеского! Не по силам мне ныне сия ноша!
– Не-е-ет!!! – завопил кто-то в толпе. – Не покидай!!! Матушка, родненькая, не броса-ай!!!
Радость в толпе сменилась ужасом и плачами. Люди кричали и мотали головами, умоляя государыню изменить свое решение, пожалеть своих подданных, остаться на престоле. Кто-то встал на колени, и его примеру последовали все остальные. Вся площадь перед соборами покрылась опустившимися ниц людьми со снятыми шапками – людьми, умоляющими Ирину Федоровну о милости, просящими ее остаться.
Царица снова поклонилась с крыльца на три стороны, но сказала лишь одно:
– Простите меня, люди добрые.
Со двора через оставленный для государыни проход подъехал крытый возок, встал возле крыльца. Ирина снова вскинула руку, и площадь замолчала.
– Прошу исполнить последнюю волю мою, люди православные! Сим повелеваю собрать здесь, в Москве, Земский собор! На соборе избрать достойнейшего правителя из всех честных христиан! Сему достойному избраннику, кем бы он ни был, я клянусь дать свое благословение на восшествие на престол православный! И простите меня за все, люди русские! – Женщина широко перекрестилась, спустилась со ступеней и села в возок. Сани бодро покатились к Боровицким воротам, провожаемые тоскливым плачем тысяч людей.