— Это обидные слова и опасные даже для гостя, — покачал головой Нурдавлет.
— Отец! Я убью этого гяура! — вскричал Бердоулат.
Сцибор даже не взглянул в его сторону.
— Я уже пощадил однажды твоего сына по просьбе своего московского друга, — тихо сказал он Нурдавлету, — а ты в награду не можешь накормить меня досыта и отрываешь от стола по пустякам.
— Пощади ещё раз, теперь по моей просьбе, — так же тихо ответил Нурдавлет, — и тогда целый год будешь кормиться у моего стола. Дайте ему тупую саблю!
— Э нет... В наши годы можно менять только сноху. Но у меня нет сына, а у твоего сына нет жены. Останемся при своём.
— Хорошо, однако, если ты сделаешь ему хотя бы одну царапину, я прикажу посадить тебя на кол. Не обессудь, здесь мы держимся своих обычаев и в еде, и в суде.
Всё это говорилось по-прежнему спокойно и казалось со стороны беседой двух почтенных старцев. Тем неожиданнее было видеть, как Сцибор вдруг вышел на свободное место и обнажил саблю. Бердоулат рванулся к нему, ступая прямо по скатерти, благо на ней было немного посуды, и налетел, словно голодный беркут. Предыдущий бой мало чему научил его: так же дробно застучал он саблей и так же быстро лишился её — Сцибор применил свой старый приём.
— Стой! — раздался властный голос Нурдавлета, когда Бердоулат схватился за кинжал.
— Но бой не окончен, отец, — застонал тот в отчаянии. — Ты не знаешь его языка и как он поносил нас, сидя за столом. Я отомщу!
— Довольно, у глаз всюду один язык! — Нурдавлет взял себе за правило изрекать мудрости; раньше, при власти, он обходился без них. — Воистину ты велик в своём искусстве, рыцарь. — Нурдавлет поманил к себе Сцибора, но как это у тебя получается? У мальчика были хорошие учителя, он прочёл много книг.
Сцибор пожал плечами:
— Годы знают больше, чем книги, господин.
Нурдавлет радостно привскочил с подушек — рыцарь оказался не только искусным, но и мудрым.
— Ты должен поделиться своим искусством! — воскликнул он. — Я предлагаю тебе почётную должность аталыка[32]. Бердоулат! Отныне это твой учитель, пойди и почти его, как требует наш обычай.
В Золотой Орде существовало непреложное правило: приказы должны выполняться быстро, и, чем выше положение приказавшего, тем быстрее. Всё это правило свято соблюдали. Не успел ещё Сцибор осмыслить случившееся, как перед ним оказались расшитый золотом халат и богато изукрашенная сабля. Слуги внесли поднос с дымящейся бараньей головой и передали его Бердоулату. Тот умело заработал ножом: отрезал язык, ухо, вынул глаз, мозги и сложил всё в серебряную чашу. Затем встал и с гордым поклоном преподнёс её Сцибору.