- Это, Сусанин, разговор есть.
Не поворачивая головы, я кивнул, подтверждая, что слышу. Гопник плюхнулся в кресло напротив. В отвороте кожаной косухи мелькнула золотая цепь такой толщины, что я засомневался – только ли для украшения она использовалась. Гопник скосил глаза на мою бутыль, но я был далек от желания делиться.
- Короче, мне одному не справиться, - без обиняков, с какой-то одному ему известной середины, начал он. – Будешь? – В его руке с обстриженными под корень ногтями возникла пачка сигарет. После моего отказа, он вытянул одну, воткнул в рот и прикурил.
Мне некуда было торопиться, поэтому я молчал.
- Ты, типа, в курсе, что кто-то отстреливает наших? – Он сделал основательную паузу, дожидаясь моей реакции.
- В курсе.
- Чё думаешь?
- Не только наших. Шизиков тоже. Думаю, кто-то из киллеров. Продолжает работать по профилю.
- В разных местах?
Я пожал плечами.
- Город большой. Уголовники тоже имелись в избытке.
- А вот что я тебе скажу, - Гопник подался вперед. – Это работает не шизик. Это свой брат. Из живых. А то, что попадал в шизиков – так, пристреливался.
- С чего решил?
- Я гнался за ним. И чуть не поймал, – добавил он напористей, натолкнувшись на мой недоверчивый взгляд. – Я тебе говорю! Я его загнал с Чайковского на Восстания. И поймал бы! Но он, сука, быстрый. Отель там, на Чайковского, знаешь? Там недалеко двор проходной. Этот гад на чердак ломанулся, видно пути отхода там у него были.
- Да ладно, не гони.
- Зуб даю! Я видел его, вот как тебя!
- Ну и? Описать можешь? Как он выглядел?
Гопник смутился.
- Темно было. Я держал его на мушке, – сказал он и тут же выпалил, оправдывая неуверенный тон. – Говорю же, тварь еще та! Чего мне врать? По-твоему, Валерик с дыркой в башке на своей хате, Марьиванна… Работа шизика? Да ни хрена!
Я задумался. Мне не приходило в голову серьезно отнестись к вопросу. С недавних пор смерть для меня стала такой же будничной составляющей как… дождь. Имело ли смысл скулить, провожая каждую отдельную каплю после потоков воды? У непредсказуемости стихии имелась лишь одна болевая точка, о которой я рассуждать не хотел. Дашка. Пока она в безопасности, все остальное меня не касалось. Но… Что будет с ней, если не станет меня? Неприятная мысль настолько задела меня, что я посмотрел Гопнику прямо в глаза. То, что всякая апокалиптическая хрень пролетала мимо, не задевая меня – разве не повод увериться в собственной неуязвимости? Я не верил Гопнику в историю с преследованием киллера, но Валерик, убитый в логове на Театральной… Было над чем пораскинуть мозгами. И еще: да, я не доверял Гопнику – тому было, что скрывать или он говорил не все. Однако, несомненно одно. Он боялся. Кого? Чего?