Мы дали ей одну минуту.
— Милдред, а как дальше, не помню, — сказала она, лязгнув зубами.
Я сделал глубокий вдох.
— Может, Милдред Хэвиленд, миссис Грейсон?
Она радостно улыбнулась и кивнула:
— Да, конечно, Милдред Хэвиленд. А ты разве не помнишь, Юстас?
Нет, он не помнил. Он глядел на нас, как конь, забредший не в свое стойло. Открывая мне дверь, он сказал:
— Какое это имеет значение?
Но я еще не кончил со своими вопросами:
— Вы сказали, что Тэлли маленький человек. А может, это был верзила с грубым голосом и властными манерами?
— О нет, — сказала миссис Грейсон, — мистер Тэлли не выше среднего роста, средних лет, шатен, с очень спокойным голосом. У него вечно было какое-то озабоченное выражение лица.
— Я вижу, у него были для этого все основания, — сказал я.
Грейсон протянул мне свою костлявую руку, и я пожал ее. Ощущение было такое, будто я поздоровался с вешалкой для полотенец.
— Если вы доберетесь до него, — сказал он и жестко сомкнул рот вокруг чубука трубки, — приходите со счетом. Разумеется, я имею в виду Элмора.
Я сказал, что понимаю, кого он имеет в виду, но счета не будет.
Я удалился по безмолвному коридору. Автоматический лифт тоже был отделан красным плюшем. В нем стоял какой-то древний аромат — я бы назвал его «Чаепитием трех вдов».
Дом на Уэстмор-стрит — маленькое каркасное бунгало, спрятавшееся за дом побольше. Я не нашел на нем номера, но рядом с дверью дома, что перед ним, было по трафарету выведено число 1618, освещенное тусклой лампочкой. Узкая бетонная дорожка под самыми окнами вела от него к заднему дому. На крошечной веранде бунгало стояло одинокое кресло. Я поднялся на веранду и позвонил.
Звонок прозвучал не очень далеко. Входная дверь за решеткой была открыта, но свет не горел. Ворчливый голос спросил из темноты:
— Чего надо?
— Мистер Тэлли дома? — спросил я в темноту.
Голос стал плоским, бесцветным:
— Кто его спрашивает?
— Один приятель.
Женщина, сидевшая дома впотьмах, издала неопределенный горловой звук, возможно, выражающий веселье. Но, возможно, она просто прочистила горло.
— Ну ладно, — сказала она. — Сколько у вас там?
— Это не счет, миссис Тэлли. Вы, я полагаю, миссис Тэлли?
— Ох, уходите и оставьте меня в покое, — сказал голос. — Нету здесь мистера Тэлли. Не было его здесь. И не будет.
Я уткнулся носом в жалюзи и попытался заглянуть в комнату. Я сумел различить неясные очертания мебели. Там, откуда доносился голос, вырисовывались очертания кушетки. На ней лежала женщина. Похоже, она лежала на спине и глядела в потолок. Она лежала совершенно неподвижно.