Блин, Дарька, я не узнаю тебя! Ты говоришь всегда так разумно, взвешенно, понятно. А сейчас — горячо, эмоционально и… не совсем понятно. Но все-таки… Рациональные зерна действительно есть в твоих словах. Со всех точек зрения правильным будет сделать именно так, как говоришь ты… Есть, правда, вероятность, что за лето Антон забудет меня. «Значит, судьба» — неожиданно говорю себе я. А вслух:
— Ладно, Дарь, ты права. Я подумаю. А Антон пусть еще помучается!
— Какая же ты у меня умница, — с чувством произносишь ты.
Короче говоря, ты обеспечила меня «заданием на лето». И речь шла отнюдь не о том, что я должна была всесторонне обдумать свои отношения с Антоном. Ах, если бы только это…
Иногда я думаю, как много в нашей жизни зависит от случайности. Или только нашему поверхностному взгляду это кажется случайностью? А на самом деле — это результат невидимой, недоступной нашему взору цепной последовательности закономерностей? Я не знаю. Но могу сказать точно одно — жизнь моя круто изменилась в одно утро лишь потому, что я проснулась раньше обычного.
Это было последнее утро в то лето в общаге. Сессия сдана, билеты куплены, вещи собраны. Можно было бы спать с чистой совестью. Но я отчего-то проснулась в несусветную даже для меня, типичного жаворонка, рань. Секунд через десять после пробуждения сообразила, что причиной моего пробуждения стали звуки. А может, быть и не они. Потому что звуки были негромкие, приглушенные. Но в предутренней рассветной тишине все равно — отчетливо слышные. Кто-то плакал в соседней комнате, сдавленно глотая слезы, отчаянно пытаясь быть неслышным. Вяло пытаюсь вспомнить, у кого из наших соседок может быть повод так отчаянно рыдать ранним-ранним утром. И про себя сетую на такую отвратительную звукоизоляцию, которая делает чужое личное горе — общедоступным. Еще через десяток-другой секунд ко мне приходит мысль, от которой глаза распахиваются. Звукоизоляция в общаге, конечно, из рук вон плохая, но не настолько! Плачут у нас в комнате. Соответственно — Дарька.
От обжигающей внезапности этой мысли обратно зажмуриваюсь. Пытаюсь переварить осознанное. Это трудно. Мы знакомы без малого два года. За это время я ни разу не видела, как ты плачешь. С другой стороны, ты же живой человек. Мало ли что могло у тебя случиться. А действительно — что?
Идею встать с кровати, подойти к тебе и спросить: «Даря, что случилось?» отметаю. Пока, по крайней мере. Зная твою фирменную гордость — боюсь обидеть. И поэтому — пока лежу с закрытыми глазами и лихорадочно соображаю.
Из-за парня? Несчастной любви? Маловероятно, но что я знаю, в конце концов? Вряд ли ты рыдаешь из-за одного из своих одногруппников, но, возможно, ты тайно влюблена в кого-то другого? С тебя станется, но мне в это как-то не верится — уж не знаю почему…