«Амагера», — шепчет Йоахим и приходит в замешательство. Это слово было выгравировано на толстом железном крюке, на железных кольцах, на том, что в свое время было предназначено совершенно для другого: для крупного рогатого скота или подвешивания тяжестей, а не для женщин. «Фабрика металлических изделий Амагера» — так там было написано. Единственная информация, которую он оттуда вынес. Он не запомнил ни одного лица тех, кто там был, за исключением той девочки. Понятия не имеет, где он находился. Во всяком случае, не в Кирке Хюллинге. Но изделия из металла, которые он там видел, были сделаны на фабрике Амагера. И что с этого? Что это может означать? Ничего. Это только его писательские мозги все время ищут подробности — подсказать сюжет для книги…
«Постой-ка», — спохватывается он, прерывая ход мыслей. О чем он с Еленой говорил в самом конце их пребывания в ресторане? «Сюжет книги берется из подробностей», — были его слова. На что Елена сказала: «И дьявол тоже». О чем же это они говорили тогда?.. Ах да. О ее рюкзаке. То есть о рюкзаке Луизы, единственном реальном подтверждении существования Луизы Андерсен, которое у них было. Йоахим обнаружил его на чердаке, обшарил и нашел там какую-то смехотворную подставку под бокалы, которая повела его по тупиковому следу.
«Железо», — снова шепчет себе под нос Йоахим. Железо на дне сумки. Ткань была почти полностью покрыта ржавчиной. Возможно, эта сумка была в воде со старыми кусочками руды, подумал он. Фабрика металлических изделий.
Йоахим использует последние три процента заряда батареи, чтобы загуглить «Фабрику металлических изделий Амагера». Она уже давно заброшена. На фотографиях, любезно выложенных каким-то любителем приключений, виднеются развалины фабрики, которые там до сих пор и остались. Огромные помещения, гигантские печи, архитектура времен сотворения мира, как нам сегодня кажется. Но развалины есть. Он поднимается. А где они? Он смотрит на расписание движения поезда. Осталось двадцать минут до приезда на вокзал. Йоахим нетерпеливо направляется к выходу из вагона.
На парковке перед «Сёдерберг Шиппинг», кроме Елены, никого нет. Там стоит парочка автомобилей, один из которых принадлежит ей. Она вышла из клиники как раз, когда начало светать. Что ей сказала ее секретарь? Что Елена всегда была первой, кого она встречала утром. Это значит, что она никогда не завтракала вместе со своими детьми. Она всегда уже была на рабочем месте, пока другие еще только просыпались дома. Дрожала над каждой кроной фирмы. Пока не случилось то, что случилось.