— Давай уйдем отсюда. — Она тянет его за руку.
Его пальцы продолжают невозмутимо двигаться дальше, и снова это ощущение тяжести и слабости. Такое впечатление, что его мозг не работает с прежней скоростью, словно он что-то просмотрел. Его палец останавливается на отверстии, которое скрывается на красных губах женщины. А вот еще одна дырочка, в зрачке. И еще одна на левом ухе. Получается треугольник.
— Йоахим…
Эллен не подходит к картине. Это удивляет Йоахима. Такое впечатление, что эта женщина окружена запретной чертой, которую Эллен не хочет преступать. Три отверстия: ухо, рот, глаза. Треугольник. Йоахим проводит пальцем по отверстиям. Маленькие пустоты, отсутствие жизни. Ну и что из этого? Это ни хрена не значит. Он так ничего и не нашел.
— Пойдем. — Она тащит Йоахима за собой к двери.
Они слышат, что Коллисандер уже собирается прощаться с остальными гостями. Они подождали, пока женщины не потянули за собой Билли по брусчатке и не исчезли. На этот раз Эллен первой осторожно спускается по лестнице.
— Эллен! — раздается сзади голос хозяина.
Она поворачивается.
— А я думал, что вы уже ушли, — удивляется он.
— Просто нам нужно было выкурить по сигаретке под звездами. — Она старается отвечать непринужденно.
«Молодец», — думает Йоахим.
Коллисандер делает несколько шагов к лестнице и поднимает глаза к ночному небу.
— Сегодняшняя ночь чертовски фантастическая. Или это только я так набрался? — улыбается он. — Нет! Знаешь что: мы забыли попробовать мой собственный лимончелло[32], — восторженно сообщает он.
Йоахим смотрит на него.
— Нам, наверное, было бы лучше отправиться домой.
— Вы не можете отказать мне. Тысяча лимонов взрывается у вас на языке, — поясняет он, щелкая пальцами. — Словно зарождение вселенной, воспроизведенное в лимонах. Пойдемте! Это не займет и двух минут! — кричит он им, заходя в дом.
Эллен смотрит на Йоахима. На ее лице… что? Ужас.
— Думаешь, нам следует зайти? — спрашивает она.
— Идем.
Она идет впереди, Йоахим несколько медлит. Он так и не может понять, что же случилось с Эллен там, в мастерской. Когда он снова заходит в комнату, Коллисандер уже разливает напиток.
— Полностью домашнее производство, — уверяет он. — В следующей жизни я буду крестьянином.
Эллен берет бокал, руки у нее уже слегка трясутся.
— И вам, Йоахим, — говорит Коллисандер, протягивая ему питье.
Они молча выпивают. Холодный как лед, великолепный лимонный ликер со сладковатым и насыщенным вкусом. Как и говорил Коллисандер: тысяча лимонов.
— Ну как, хороший? Еще по одной?
Йоахим смотрит на Эллен. В полутьме ему кажется, что она качает головой. Но все-таки она принимает наполненную рюмку.