Амин испачкал весь ковёр,
Кровавый тянется узор
Куда-то дальше. в неизвестность.
Контрольный выстрел прям в упор,
И всё — окончен разговор!
Пускай ещё «штормит» окрестность,
Идёт по радио доклад:
«Его. отправили мы в ад!»
XXXI
И выше, выше по команде
Спешит по ЗАС «благая» весть,
В Кремле старик при адъютанте:
«Ну что же, проявили честь.
Знать, не напрасно мы послали
Их так далёко. Пусть медали
Им вручат — были на войне —
И звёзд пяток, что дали мне.»
Потом велел позвать хозяйку:
«Сготовь, голубушка, поесть».
Прошамкал что-то там про месть
И в меховую влез фуфайку:
«Хоть натопили — да мороз,
Иль расшалился вновь склероз?..»
XXXII
Тадж-Бек… И часа не минуло,
Приказ исполнен основной.
Пускай ещё во тьме Кабула
Не утихает где-то бой,
Но всё для всех теперь понятно:
Уже покинул безвозвратно
Хафизулла Амин сей мир —
Пал новоявленный кумир.
Потом втихую президента
Зароют. Скажут: «Наш клиент —
Был цэрэушный спецагент!»
И быстро сменит конкурента
На всех постах Кармаль Бабрак,
Что бухануть был не дурак.
XXXIII
Всё это после. «Чистят» ныне
Этаж последний, крайний зал,
И… на аминовской малине
Окончен жуткий карнавал.
Несут убитых, тех, кто ранен
Был тяжело во время брани,
Заботы прежде о своих:
Там… позаботятся о них.
Внизу построили всех пленных
Гвардейцев свиты и вождей,
Ещё недавно страсть надменных:
Там… разберутся, кто — злодей.
Спецназ без дела: бой притих —
Там и не ждали их… живых.
XXXIV
Собрались. Осушили кружки,
Но водка что-то не берёт:
«Вот и не верь потом кукушке.
Такой вот, братцы, переплёт!..»
Головушки пусты… Нет мыслей,
И в подсознании зависли
Стоп-кадры яростной борьбы,
Гром взрывов, молнии стрельбы.
Стоят. Сидят. Не многословны.
А вон кого-то вдруг на грех
Пробил истошный дикий смех…
И каждый вновь в себе безмолвно
Прокручивает взад-вперёд
За эпизодом эпизод.
XXXV
Где наш Петрович?.. Вместе с теми,
Кто штурмовал в ночи Тадж-Бек:
Он тоже был в той жёсткой теме,
И в памяти его навек
Безумство этой передряги —
Ожесточение атаки
И Смерти злое торжество
(Войны изнанка, естество),
Тупая обречённость Жизни
И крик упавшего бойца:
«Идём, ребята, до конца:
Так нашей… надобно Отчизне!»
А после боевой экстаз:
«Спецназ! Спецназ! Спецназ! Спецназ…»
XXXVI
Но объявили утром рано
По радио не сгоряча:
«Уря! Народ Афганистана
Казнил Амина-палача!»
Мол, по решенью трибунала
Того убийцу и шакала
За всё… поставили к стене.
Чтоб не явился враг извне,
Ввели в страну войска Советов:
«Поможет северный сосед
Нам избежать кровавых бед.
Остерегайтесь лишь наветов
И всякой прочей клеветы,
Ведь помыслы ОКСВА чисты…»
XXXVII
Что стало после? То известно: