— Нет, нет, сэр. Человека, который мог убить Лава, но не Сомерса. Я говорю про Гэлбрейта.
Профессор усмехнулся:
— Гэлбрейт не убивал Лава. — Ему только теперь пришло в голову, что Стэгг, похоже, вообще не понимает, что происходит. — Какое у него алиби?
Стэгг пролистал бумаги и нашел нужную запись.
— Он говорит, что весь вечер с половины восьмого находился у себя дома. Поскольку он не женат, ему ничего не стоило выйти и вернуться незамеченным.
— Где Гэлбрейт живет?
— В Снэгсхилле. Недалеко отсюда. Как и большинство учителей. В половине одиннадцатого он позвонил капеллану, чтобы уточнить детали утренней службы, и заметил какие-то нестыковки. Поэтому приехал сюда, чтобы обсудить проблему с доктором Стэнфордом, и находился здесь с десяти сорока пяти до тех пор, пока не обнаружили убитых. Понимаете, что это означает? Ведь Сомерса убили почти в одиннадцать.
Фен вздохнул:
— Да, я понимаю, что это означает. Кто еще остался в числе подозреваемых?
Стэгг снова сверился с бумагами:
— Например, Матисон.
— Ах, да. Постановщик пьесы.
— Он был на заседании Календарного комитета, где его видели все присутствовавшие, с девяти тридцати до десяти сорока четырех. Потом один пошел домой. Там, по его словам, находился до одиннадцати часов вечера. Но никто не может подтвердить это.
— Где Матисон живет?
— Рядом с Лавом. А это довольно далеко. Дорога занимает примерно четверть часа. Но проблема в том, что он мог прийти домой незамеченным в любое время, вплоть до полуночи. Матисон живет с семьей в частном доме — с квартирами у нас вообще плохо, — и до двенадцати ночи там никого не было.
— Ясно. Следующий кандидат?
— Филпотс, — ответил Стэгг. — Учитель химии, обнаруживший пропажу в своем шкафчике. Он тоже находился на заседании Календарного комитета в то же время. Затем отправился домой и пришел, по его словам, без пяти минут одиннадцать. Это соответствует пройденному расстоянию, но, опять же, никто не может подтвердить это. Его жена до полуночи была на вечеринке, а дети спали. У него восемь детей, — пояснил Стэгг. — Восемь, — повторил он, видимо, потрясенный подобной плодовитостью. — И никто не слышал, как он вернулся. Они с женой спят в разных комнатах — неудивительно, при восьми-то детях, — так что, по сути дела, никто не видел его с вечера до следующего утра.
— Да, — задумчиво протянул Фен. — Я хотел спросить о другом. Вы вчера говорили с Филпотсом насчет того шкафчика?
— Да, сэр.
— Он вам сообщил, в каких случаях его можно открывать и кто имеет к нему доступ?
— Все учителя точных наук, а их шесть. Шкафчик всегда закрыт, если в комнате нет преподавателя. Филпотс сказал, что они строго соблюдали это правило.