— Говорила, — ответил Адам. — И я согласен посмотреть партитуру.
— Боюсь, вы будете разочарованы, — грустно проговорил Стейплтон. — Но за любезность большое спасибо.
— Когда вы мне ее дадите?
— Партитура где-то в доме Шортхауса. Все зависит от инспектора. — Он посмотрел на Маджа.
— Я вам ее верну, — сказал тот, неожиданно повеселев. — Думаю, партитура к делу не относится.
— Но даже если мне ваша опера понравится, — сказал Адам, — продвинуть ее постановку будет не просто. И надеюсь, это вокальная партитура? Говорят, Лист мог сыграть всего «Тристана и Изольду» с листа по полной оркестровой партитуре, но я еще такого уровня не достиг.
Стейплтон улыбнулся:
— Я полагаю, это легенда. Вряд ли такое было под силу даже Ференцу Листу. Но у меня партитура вокальная. — Он замялся. — И я хочу вернуть ваш крем.
— Оставьте его себе, — сказал Адам.
Джудит и Стейплтон вышли.
— Это не тот крем, который я купила тебе в подарок, когда шел «Дон Паскуале»? — спросила Элизабет.
— Я дал ему баночку, которую тогда пытался стащить Эдвин, — успокоил ее Адам. — А твою недавно начал.
— Милая пара, — задумчиво проговорил Фен. — Но девушка очень взвинчена, а молодому человеку необходимо показаться доктору. Хотелось бы верить, что она не притворяется и действительно восприняла хамство Шортхауса спокойно.
— Вы хотите сказать, что у нее мог быть мотив для убийства? — спросил Мадж.
— Да, такое вполне возможно, — негромко произнес Фен, как бы обращаясь к самому себе. — Предложение такого рода для любой нормальной девушки является оскорблением. Нельзя также исключать и то, что поведение Шортхауса могло подвигнуть к убийству и Стейплтона. Все зависит от того, насколько далеко зашел Шортхаус. — Он помолчал. — Итак, у нас есть четыре мотива. Угроза увольнения и крах карьеры дирижера (Пикок), деньги (Чарльз Шортхаус), месть (Стейплтон) и оскорбленная добродетель (Джудит Хайнс). И нам предстоит ответить на три вопроса. Первый — кто подсыпал нембутал в бутылку Шортхауса? Второй — кто позвонил доктору Шанду и почему? И наконец третий — что делал Шортхаус в такое время в театре?
— Вы забыли еще один вопрос, самый существенный, — сказал Адам. — Как вообще кто-то мог убить Шортхауса?
Фен кивнул:
— Да, да, конечно. Но вначале я должен посетить Чарльза Шортхауса. Вы с ним знакомы?
— Немного.
— В таком случае после ланча мы с вами отправляемся в Амершем.