Впрочем, как ни странно, при всей порочности окружавших меня людей, я смогла найти нескольких с искренними сердцами и добрыми душами. Например, моя милая Лина — восточная красавица, с роскошным черным фонтаном волос до самых ягодиц и Изабель. Впрочем, Изабель моя сестра… или гламурное обременение, с которым я вынуждена мириться.
Природа, наградив меня неземной красотой, забрала все, что только можно взамен — родителей, работу, друзей… из приюта меня в 15-летнем возрасте удочерила одна солидная дама, леди Кэтрин, происходящая из знатного рода, сумевшего, вопреки наметившейся тенденции, не только сохранить, но и преумножить свои богатства. Чем она зарабатывает на жизнь — я никогда не интересовалась, как ей досталось это поместье и все наследство семейства — мне тоже было не интересно, хотя я точно знала, что в Рантоне — ближайшем мегаполисе, живут ее брат и сестра, которым едва удается свести концы с концами в своем малоприбыльном баре «Наследство Мередит». Впрочем, судя по всему, родственники леди Кэтрин получили наследство иного рода — изрядную долю иронии.
Казалось бы, чего мне еще желать, когда есть деньги? Все, к чему я прикасалась, считалось шедевром искусства, и было сделано лучшими мастерами своего времени. Все, что я носила, было сшито на заказ известными модельерами из лучших тканей. Отражение в зеркале, разбило не один десяток сердец… Нет, в моей жизни решительно не было ничего настоящего. В ней не было самого важного — искренности, дружбы, не было любви и понимания…
Вчера я лишилась девственности. Да, в 22 года. Ночью, в подворотне, среди мусорных ящиков, окурков и снующих повсюду крыс. Один из сотни моих незнакомых поклонников выследил меня после работы и отымел самыми грязными и омерзительными способами, на которые только способна извращенная человеческая фантазия… Он имел меня до тех пор, пока я не лишилась сил и не обмякла, словно труп. Посчитав, что я мертва, он скрылся. Красота… да я проклинаю ее!
Нет. Вы не подумайте, что я плачусь и жалуюсь на свою жизнь, хотя, несомненно, это выглядит именно так. Мне не хочется признаваться в этом. Жалость я всегда презирала, считая одинаково недостойными жалость к себе и жалость к другим. Милосердие — вот чего не хватает сердцам жителей Мелфрида. Но сегодня мне просто хочется высказаться. Мне хочется, чтобы хоть одна живая душа знала, что Катилина Астрид Мередит умерла глубоко несчастной девушкой в возрасте 22 лет.
— К черту, — подумала я, заметив, как свет на светофоре сменился с зеленого на красный. Машин было не так много, но здесь, на этом прямом участке ночной трассы 101 они мчались с большой скоростью и никогда не успевали вовремя затормозить. Поэтому ее назвали «дорогой смерти».