— Коннор?
Он повернулся и посмотрел на меня, будто очнувшись.
— Что случилось с Гэвином?
Гэвин был племянником Рогана. Адам Пирс со своей косухой, татуировками, и глубокой ненавистью к любой власти, воплотил в себе образ крутого мятежника. Как и многие подростки, Гэвин его боготворил, и Адам сыграл на этой преданности.
— Гэвин заключил сделку.
Я съехала на Сэм Хьюстон Толуэй. Бригады дорожных рабочих снова трудились на обочине и мне пришлось ехать рядом с временными бетонными ограждениями. Никогда это не любила. По крайней мере, сейчас я могу видеть. Почему-то я всегда оказываюсь на этих дорогах ночью, когда идет дождь и другое бетонное ограждение зажимает с противоположной стороны.
— Какого рода сделку?
— Год в исправительном лагере для подростков, пока ему не исполнится восемнадцать, а затем десять лет военной службы в обмен на его показания против Адама Пирса. Если он облажается, то будет служить десять лет в тюрьме.
— Это хорошая сделка.
— В сложившихся обстоятельствах. У него есть талант, поэтому мы воспользовались им в качестве козыря.
— Ты уверен, что он не причастен к тому, чем занимается его мать?
— Уверен, — отрезал Роган.
— Я не знала, что тебя волнует племянник. Ты заставил всех думать, что вы чужие люди.
— Не по моей воле.
Он посмотрел в окно, снова ускользая. Я даже не была уверена в том, почему важно удержать его здесь со мной, но это было так.
— Ты упражнялся в стрельбе с нашей последней встречи? — непринужденно поинтересовалась я.
Он просто посмотрел на меня.
— Нет? Роган, ты сам говорил, что из тебя ужасный стрелок.
Ладно, это не лучший способ привлечь его внимание, но это всё, что я смогла придумать.
— Ты сидишь рядом с водителем, — продолжила я. — Если бандиты нападут на этот «Пони экспресс», как ты собираешься сдерживать их без пистолета? Ты планируешь опустить стекло, представиться и смотреть на них, пока они не потеряют сознание от страха?
Он ничего не сказал, просто продолжая смотреть на меня.
Я открыла рот, чтобы съязвить еще.
Заграждение справа от нас треснуло, будто от удара гигантского молота. Трещины погнались вслед за нами, прорезая бетонные разделители и выбрасывая в воздух крохотные облачка каменной пыли. Его магия разрывала цемент с брутальной эффективностью. Она слегка меня коснулась, и я чуть не выпрыгнула из автомобиля на ходу.
Машины позади нас запетляли, пытаясь свернуть на полосу подальше от треснувшего заграждения.
— Прекрати, — попросила я.
Трещины перестали расползаться.
— Хочешь, чтобы я тебя высадила? — спросила я.
— Почему я должен этого хотеть?