— И ведь пробрался так незаметно, — сказала я.
— Именно! Никто посторонних не видел! Представь!
— Ну это явно неспроста, — я пыталась и дальше разговорить женщину. — Такого человека просто так не убьют. Следователи сейчас начнут в его прошлом копаться, наверняка что-то обнаружится.
— И я даже могу догадаться, что именно, — усмехнулась медсестра. — Заведующий-то наш не так прост был!
— Да вы что! — я заинтересованно наклонилась вперед.
— Ты помнишь ту старуху, что на вашего парнишку в диспансере набросилась? Там такая история была… Конечно, отчет передо мной никто не держал, но я не дура и все поняла сразу. Да они и не скрывали ничего.
— Вы о чем? — забеспокоилась я. — Кто что скрывал?
— Да сумасшедшая эта, Остапова, и Краснов наш, — проговорила медсестра. — Началось это все давно. Я только закончила учебу и пришла сюда работать. Эта мадам уже лежала здесь. Правда, недолго, месяца три-четыре. Заведующий нынешний тогда простым врачом был, видно, понравилась она ему, — молодая девушка, хороша собой, да и не скажешь, что совсем уж ненормальная. Она в припадке только несколько дней была, а потом на поправку пошла. Когда ее стали выпускать на прогулку, он все время с ней выходил. В общем, видно закрутилось у них все. Потом Остапову выписали, он за ней прислал автомобиль, они вместе уехали. Прошел слух, что пожениться собираются. Казалось бы, вот счастливая история! Но через полгода примерно она снова к нам попала, опять билась в истерике, а что кричит — не разобрать. Так два года она периодически лечилась здесь, но Краснов-то с ней вроде был. Только свадьбы никакой не получилось, сама понимаешь. А однажды ее снова привезли с приступом, а я смотрю, — так она беременная! И по животу видно, что срок уже немаленький. Вот так дела, думаю. Отец ребенка-то явно врач наш, хотя об этом, конечно, вслух никто не говорил. Остапова со временем стала попадать в диспансер все чаще и чаще. А потом и вовсе ее перевели сюда, в лечебницу. Иногда обратно в диспансер переводили. И спустя несколько лет Краснов наш стал приводить к ней мальчика. Ну, тут уж любому дураку ясно, в чем дело. Остапова теперь всегда жила в отдельной палате. Бывает, закроются там с сыном и долго о чем-то переговариваются шепотом. Мальчик-то хоть с виду и нормальный был, но от осинки… Как сейчас помню его странные глаза. Порой спросишь у него что или поиграть предложишь, а он будто и не видит тебя. Так Краснов и водил мальчишку сюда много лет. А потом, когда мальчику лет тринадцать было, посещения прекратились. Такая вот история.