— Рад слышать это, Хэл. Ты снял у меня с души большой камень. Благодарю. Кстати, ты мне говорил, что познакомился с Джинни Блэр здесь, на ранчо. Разве ты не знал ее еще тогда, когда она встречалась с Гарбеном в Лос-Анджелесе?
Я ничуть не смутил его.
— Ну, конечно, Скотт. Ты же знаешь, что я лгун. Что здесь нового?
Ну, что ты будешь делать с таким человеком?
Он взглянул на мои красные разбитые суставы пальцев, потом посмотрел мне в лицо.
— Знаешь, Скотт, а ты оказался получше, чем я думал. Этот бифштекс у тебя хорошо прожарен или сырой?
— С кровью. Отличная штука. А ты что не ешь? — Перед ним стоял стакан, но еды не было.
— Я уже ел. Когда я ем, то не пьянею, — рассудительно ответил он, — а если я не поддам как следует, то что за удовольствие в танцах? Я должен себя чувствовать раскованным. А ты будешь танцевать?
— Попробую. Думаю, Фармер, Додо и Пит вряд ли явятся сюда.
Он усмехнулся.
— Они… отдыхают в своих камерах.
— Я все-таки хочу кое-что сказать тебе. В следующий раз, когда твои парни вздумают…
— Ради Бога, Скотт. Это вовсе не мои ребята. Я здесь просто отдыхаю. Я неплохо знал этих ребят, еще когда был жив Жюль. Поэтому, когда я встретил их здесь, мы, естественно, общались.
— Ясно. Но я все-таки хочу тебе сказать. Если в следующий раз кто-нибудь из этих подонков нападет на меня, бить я их больше не собираюсь, я и так себе все руки отбил, я их просто пристрелю.
— А вот это молодец. Таким ты мне нравишься…
— Да, кстати, у меня вопрос. Когда мы разговаривали с тобой около бассейна, с тобой были Грин и Пит. Но там был еще один тип. Он показался мне знакомым, но вспомнить, кто это, я не смог.
— Какой, ты говоришь, тип? А-а, такой седой?
— Да, с усами, в темных очках.
— Это Эверетт. Ты его не знаешь. Саймон Эверетт. Он с Востока. Бизнесмен.
— Ну, конечно. Такой же бизнесмен, как ты и Тей Грин.
— Нет, он в самом деле бизнесмен. У него фабрика в Пенсильвании.
— Что же на ней изготовляют?
— Гробы.
— Оно и видно.
Он рассмеялся.
— Нет, ты просто умора, Скотт. Если кто-нибудь зарежет свою жену столовым ножом, ты готов повесить продавца, который этот нож продал. Пойдем-ка лучше на танцы.
Пока шел этот разговор, я с аппетитом уплетал мой бифштекс. Оттолкнув от себя пустую тарелку, я встал.
— Именно это я и собираюсь сделать после небольшого отдыха, необходимого для переваривания пищи.
Кактусовый корраль представлял собой большущий обыкновенный амбар. Потолки были высокие, мебели почти никакой. В одном конце амбара три музыканта, которые раньше играли снаружи, стояли на небольшой платформе и «наяривали» вовсю. Первой скрипкой и распорядителем был старикан с бакенбардами лет ста, не меньше, и с совершенно неправдоподобным именем. Звали его Зеки Губер. Зеки, пристукивая ногой об пол, будто артрит ему нипочем, бешено пиликал на скрипке и кудахтал.