В этом человеке Старыгин мгновенно узнал своего знакомого Святослава Несвицкого — того самого, с которым он собирался поговорить о кинжале с руническими значками.
А с краю теневой картины появился второй человек.
Силуэт его был нечетким, каким-то неопределенным, и в самой этой неопределенности Дмитрию Алексеевичу почудилась угроза.
Таинственный силуэт приблизился к Несвицкому, склонился над ним…
И тут туманная картина погасла, к Старыгину вернулось зрение.
Он удивленно хлопал глазами, оглядывая свой привычный, хорошо знакомый кабинет.
Все здесь было по-прежнему, все как обычно — рабочий стол, инструменты художника и реставратора, кувшин с кистями, мольберт с картиной, находящейся в работе…
Откуда же вдруг возникло это туманное видение?
Наверное, он просто переутомился, ему давно пора в отпуск… Конечно, в работе у него находится картина, но она подождет, особенной спешки нет…
И вообще, он только что думал о Славе Несвицком, хотел с ним поговорить, вот и увидел его в странном полуобморочном состоянии…
Старыгин пытался успокоить себя такими реалистическими рассуждениями, но беспокойство не отпускало его, сердце билось неровными, болезненными толчками, как будто предупреждая его об опасности…
В конце концов он не выдержал и решил проведать Несвицкого немедленно, не откладывая визит. Действительно, что тянуть — они же не в разных городах работают, а в одном и том же здании, пусть и довольно большом…
Дмитрий Алексеевич снял рабочий халат, заляпанный краской, вышел в коридор и запер свой кабинет.
«Ну, просто взгляну на Славу, увижу, что с ним все в порядке, и тут же уйду, не отнимая у него времени…» — думал он, спускаясь по лестнице, переходя в другое крыло музея и снова поднимаясь на третий этаж.
Подходя к кабинету Несвицкого, он замедлил шаги.
Все же неудобно отвлекать Славу от работы… мало ли что ему померещилось…
Но тут из-за двери кабинета до него донеслись громкие, возбужденные голоса.
Слов разобрать он не мог, но ясно было, что Несвицкий с кем-то ссорится. Ну, значит, появление коллеги ему нисколько не помешает, а только послужит благовидным предлогом, чтобы прервать ненужный разговор…
Старыгин толкнул дверь и вошел в кабинет.
Сцена, которую он увидел, удивительно напоминала туманную картину из его видения.
Несвицкий сидел за столом, недовольно повернув голову. На фоне ярко освещенного окна был виден только его силуэт, точно так же, как в видении Старыгина. А сбоку над ним возвышался еще один человеческий силуэт — неясный, неопределенный. Этот таинственный человек склонялся над Несвицким с явно угрожающими намерениями…