— Лейтенанту Даггетту пришла в голову отличная мысль проследить за вами, — засмеялся Морриссон.
Он поднял Генри Байнтера, голова которого свисала на грудь.
— Мне кажется, что этот тип может многое нам рассказать.
Двое полицейских обогнули «форд», чтобы открыть противоположную дверцу. Инспектор достал пару наручников и с особым выражением посмотрел на Беркли.
— И вы тоже, кстати…
Беркли с мысленным вздохом протянул руки. Лучше было не возражать.
Только к вечеру Беркли смог, наконец, покинуть центральный комиссариат. Его терзал голод и еще сильнее ярость. На лейтенанта Даггетта он злился больше, чем на инспектора Морриссона. Даггетт даже не показался, предоставив своему помощнику вести допрос. Хорошо хоть, что к нему не применили «третью степень». Беркли ясно видел по глазам полицейского, что он поступил так не из-за отсутствия желания. Просто ему были слишком хорошо известны дружеские связи детектива с некоторыми журналистами. Нужно быть сумасшедшим, чтобы спровоцировать против себя кампанию в прессе.
По задававшимся ему вопросам Беркли сумел восстановить ход событий. Лейтенант не был полностью убежден в его непричастности к появлению статей в утренних газетах. Он заключил, что Беркли мог скрыть какой-нибудь козырь, и приказал Морриссону проследить за ним.
Случаю было угодно, чтобы Генри Байнтер появился именно в этот неподходящий момент! И после всего попробуйте доказать ошалевшему от удачи Морриссону, что все дело в почти невозможном стечении обстоятельств и что этого молодого человека он видит впервые. Случай был действительно уникальным, и полицейские прежде всего занялись сличением отпечатков пальцев Байнтера со следом на газовом кране в кухне Сьюзен Оуэн.
Прекрасно понимая, что убеждать инспектора в чистоте своих намерений бессмысленно, Беркли упорно молчал, открывая рог лишь для того, чтобы напомнить о конституционных свободах граждан.
Морриссон в конце концов сдался, если только лейтенант Даггетт не сказал ему, что на этот раз достаточно. Ведь у них в руках был превосходный обвиняемый — Генри Байнтер. Даггетт не был идиотом и не обвинял Беркли в соучастии в двойном убийстве. Ибо такова была теперь официальная версия.
Генри Байнтер действовал из ревности. Имея свой ключ, он проник в квартиру Сьюзен Оуэн. Оглушив молодую женщину, он убил Лайонела Джиффорда. Стремясь избавиться от нежелательного свидетеля, каковым она являлась, он отравил ее газом и напечатал на машинке «предсмертное письмо», надеясь создать видимость самоубийства. Его ошибкой было то, что он не открыл газовый кран и не подумал, что следы ударов, нанесенных Сьюзен Оуэн, будут замечены.