— Не стоит драматизировать, — заметил Беркли. — Мне кажется, что вы там оказались случайно.
Молодая женщина отнеслась к его словам скептически.
— После того, как я рассказала, что все время была на вечеринке? — спросила она. — Наоборот, они подумают, что я делаю признание, пока они сами не вышли на меня.
Беркли признал, что в ее словах был резон.
— Вы не заметили у того человека портфеля?
Линн Симпсон подумала и отрицательно покачала головой:
— Кажется, нет, — произнесла она. — Я бы запомнила.
— Вы могли бы его узнать?
— По правде говоря, нет, — ответила она. — Было темно, и я не могла разглядеть его лицо. Только общие черты: это человек среднего роста, довольно худой, но это не точно из-за широкой одежды… И потом, я же на вечеринке выпила…
Беркли подумал, что все это очень-очень расплывчато. Как она сама сказала, это мог быть мужчина, приходивший к подруге, или просто один из жителей дома. Нужно проверить. Как бы то ни было, это еще одно совпадение.
— Он сел в машину?
Молодая женщина ответила, не сомневаясь:
— Он ушел пешком. Я хорошо помню, потому что подождала, пока он отойдет, чтобы вернуться в машину. Я совсем не хотела, чтобы меня заметили и чтобы Сьюзен узнала, что я за ней следила.
— Вы помните точное время?
Она показала мимикой, что нет.
— Не могу сказать точно, но что-то около часу ночи. Может, немного позже.
Это не очень-то продвинуло Беркли.
— Вы знаете Генри Байнтера? — спросил он.
Линн Симпсон улыбнулась.
— Он славный парень, и он сильно любил Сьюзен, — заявила она. — Мне кажется, он заблуждался на ее счет…
— Мог ли он быть тем человеком, которого вы видели?
Молодая женщина изумленно подняла брови.
— Почему? — спросила она. — Вы хотите сказать, что это он убил Лайонела и Сьюзен? Зачем вы приплетаете его к этой истории?
— Сначала ответьте на мой вопрос, — настаивал Беркли.
Раздумывая, Линн Симпсон сжала губы.
— Не могу утверждать, — сказала она. — Но теперь, когда вы сказали, мне кажется, что это, может быть, и он… — Она опять засомневалась. — Но я же вам говорила, что было темно, — повторила она, — я не могла бы присягнуть, что это был он. Если бы вы не назвали его имени, я бы о нем и не подумала.
Настаивать бессмысленно! У присяжных подобное свидетельство не имело бы значения. Ни в ту ни в другую сторону. Если обвинение пыталось бы использовать его против Байнтера, адвокату ничего не стоило бы доказать его хрупкость. Однако, если его умело преподнести, оно могло бы усилить недоброе отношение присяжных к Байнтеру.
— А почему вы спрашивали о Генри? — повторила Линн Симпсон.