Беркли поморщился.
— Откуда же о нем узнал Максвелл? — поинтересовался он. — Ведь его описание совпадает с тем, что дала Линн Симпсон.
Полицейский отверг это возражение.
— Она рассказала ему об этом, когда связалась с ним, чтобы вернуть портфель, — заявил он. — Если только вы сами…
Беркли хотел было ответить «нет», но вовремя вспомнил, что по совету Пита упомянул о незнакомце в докладе Дороти Джиффорд, а та, в свою очередь, могла рассказать о нем Максвеллу. Но это была лишь деталь.
— Зачем Максвеллу было убивать? — задал он новый вопрос. — Если портфель был у нее, значит она была прямо замешана в убийстве Джиффорда. Ему было достаточно пригрозить ей, что он заявит в полицию, и она отдала бы документы. Соучастие в убийстве куда серьезнее шантажа. Перед таким выбором она наверняка уступила бы…
Даггетт покачал головой:
— Она, несомненно, подумала, что Максвелл предпочтет заплатить, а не садиться в тюрьму, пусть и ненадолго. Кроме того, она могла сказать, что портфель ей отдал Джиффорд и она непричастна к его смерти. Для человека богатого, каким является Максвелл, запрошенная ею сумма просто смехотворна.
— Справедливо, — снова согласился Беркли. — Но если она не собиралась его разорять, то ему тем более не было смысла ее убивать, раз она обещала отдать документы.
Лейтенанта это не убедило.
— Известно, как шантаж начинается, но никто не знает, как такие дела заканчиваются. Он боялся, что она увеличит свои требования, если он уступит в первый раз. Она бы его не отпустила.
Он пожал плечами.
— Пока еще не все ясно, но мы выясним, — заключил он. — Принимая во внимание, что Максвелла взяли почти с поличным, никакой состав присяжных не поверит в историю, которую он рассказал. Если у него есть хоть крупица здравого смысла, он признает себя виновным, упирая на шантаж как на смягчающее обстоятельство.
Беркли подумал, что дела у директора «Бальбоа Адветисин» неважные. Действительно, все доказательства были против него.
— Значит, вы не верите в существование типа, оглушившего его?
— Выдумки! — ответил полицейский, — Когда он понял, что попался, он решил использовать то, что вам рассказала Линн Симпсон, в надежде выкрутиться.
Беркли вспомнил о неприятном впечатлении, которое на него производил Максвелл. В общем-то все было возможно.
— А Байнтер?
Даггетт улыбнулся.
— Принесите мне доказательства его невиновности, и я с радостью выпущу его, — иронически заметил он.
В дверь постучали, и в кабинет зашел Морриссон. Бросив на Беркли неприязненный взгляд, он подошел к лейтенанту и что-то прошептал ему на ухо. Тот кивнул: